В плену прошлого (СИ)

— Я беременна, — раскрываю ладонь, чтобы он увидел тест.

Смолин долго не поднимает голову. Одно это напрягает: по моим скромным представлениям, он уже должен быть на седьмом небе от счастья, кружить меня в воздухе и улыбаться, как психопат. Но нет. После того, как мы вновь встречаемся взглядами, он задает мне вопрос. И я чувствую, как обрывается последняя нить между прошлым и настоящим. Чувствую разочарование, боль, смятение и почему-то облегчение. Мне одиноко, но свободно. Мне легко дышать. Ничто больше не тянет меня камнем вниз, на дно. Он не поднял меня на руки, но я ощущаю себя такой легкой, что готова взлететь. Хотя, в первые мгновения сильнее хочется вышвырнуть в окно его. Мерзавца, который спросил, от него ли.

Разворачиваюсь на пятках, чтобы не разбить нос еще одному мужику в этом городе и иду в коридор, как пластмассовый солдатик, у которого не предусмотрены шарниры в коленях.

— Вика! — выпаливает с отчаянием и кидается следом. — Черт! Малыш, прости! Прости меня, столько мыслей в голове, столько сомнений, прости. Прости, что спросил, я идиот. Я идиот. — Хватает меня за плечи, не позволяя наклониться и обуться. — Прости.

Разворачиваюсь. Смотрю ему в глаза.

— Ты сомневаешься, — бормочу растерянно, и он отводит взгляд. Отталкиваю его от себя и кричу: — Ты извиняешься, но продолжаешь сомневаться! Смолин! Ты здоровый вообще?!

— Нет, — отвечает недовольно и смотрит искоса.

— Ты не идиот! Я даже не знаю, как тебя обозвать! Хуже! Ты… я пошла. Видеть тебя не хочу. Не хочу и не буду.

— Вик, ну куда ты? Черт, да подожди. Подожди, мать твою! Дай осмыслить хоть! Ты же пила чертовы таблетки, как это вообще случилось?!

— А ты говорил, что хочешь детей, — язвлю и заталкиваю ноги в кроссовки. — Ты. В этой самой квартире. До того, как мы переспали.

— Так ты специально? — шокировано распахивает глаза. — Ты соврала мне?!

— Больной?! Конечно, нет! Или ты думаешь, забеременеть от тебя — предел моих мечтаний?

— Нет? — уточняет презрительно.

— Как ты ловко все выкручиваешь, — копирую его эмоцию. — Счастливо оставаться. Отчет по расследованию вышлю на эмейл.

— Ну, для начала ты никуда не уйдешь.

— Для начала ты кто такой, чтобы решать за меня?! А?! Кто ты мне? Я для тебя кто? Привет из прошлого? Пока тебе в настоящем, придурок!

— Вик, я тебя не отпущу, — заявляет спокойно и встает у двери, преградив мне путь.

— Не отойдешь, я вызову полицию. Объясняйся потом.

— Ты этого не сделаешь, — морщится.

— Еще как сделаю, — скрещиваю руки под грудью. — А орать буду так, что соседи последуют моему примеру.

— Помолчи немного, — почти шепчет, едва шевеля губами.

Отводит взгляд в сторону и стоит столбом. Я — переминаюсь с ноги на ногу, и сама не знаю, чего хочу сильнее — убежать, огреть его чем-нибудь или все же поужинать. Выбираю самый безопасный и правильный для себя и ребенка вариант, стаскиваю обувь и иду на кухню. Накладываю только себе, сую тарелку в микроволновку, жду, барабаня пальцами по столешнице. Когда раздается писк, сажусь с тарелкой за стол, заталкиваю в рот еду, жую, но проглотить из-за кома в горле не получается. Сижу какое-то время с набитым ртом, потом выплевываю все в салфетку и выбрасываю, признав поражение.

— Ты права, я все еще сомневаюсь, — слышу голос из-за спины. — Вижу, как ты рассержена, помню, что ты говорила о вас, но все еще сомневаюсь.

— Может от того, что хочешь, чтобы это было правдой? Что ребенок не твой.

— Нет! Или… я не знаю, малыш. Я в таком дерьме, что предпочел бы, чтобы ребенок был не от меня. Чтобы у него не было такого папаши, как я. Точно не сейчас.

— Ты делаешь мне только больнее. Каждый раз, когда я думаю, что больнее некуда, ты это делаешь, — качаю головой, чувствуя опустошение.

— Сбежим? — предлагает вдруг.

— Что? — приоткрываю рот и разворачиваюсь. — Ты серьезно?

— Абсолютно, — кивает и подходит.

— Все настолько плохо? — снова закусываю нижнюю губу.

— Не знаю, — отвечает честно. — Не знаю и теперь не хочу проверять. И я никогда не попрошу тебя сделать тест на отцовство и никогда не сделаю его втайне от тебя. Я тебе верю. А этот вопрос… ты права, я хотел выдать желаемое за действительное.

— Тогда ты обманул меня, сказав, что хочешь со мной детей.

— Хотел и хочу. Когда-нибудь. Позже, когда слезу с чертовой пороховой бочки. Но, раз все так, раз… Так что? Сбежишь со мной? Нужно решать сейчас, на подготовку и сборы не больше двух дней.

— Да! — выпаливаю без раздумий. — Да! Конечно!

— Дай посмотреть, — опускает глаза, а я разжимаю левую руку с тестом, который так и не смогла отпустить. Смолин переворачивает его в моей ладони и толкается своим лбом в мой. — Малыш… — шепчет и опускает руки на мои плечи. И только в этот момент я чувствую его дрожь. Только в этот момент его реакция становится понятной.

— Я этого не планировала, — отвечаю также шепотом. — Потом расскажу, но я не планировала, Кость.

— Расскажешь?

— Да, там… потом.

— Ладно.

— Мне страшно.

— Я облажался.

— Ты то и дело лажаешь.