В плену равнодушного сердца

– Иди к черту, – сердито и в то же время смущенно отрезала Холли.

Она повернулась к Джареку спиной и надела рубашку, которая доходила ей до середины бедра. Но Холли все равно чувствовала себя голой, еще оказавшейся в ловушке в отрезанной от всего мира горной хижине, наедине с самым соблазнительным мужчиной на всем белом свете.

Его насмешливая улыбка разозлила ее еще больше.

– К тебе вернулась твоя вспыльчивость. Похоже, ангел мой, тебе немного полегчало.

– Не называй меня так, – отрезала Холли.

– Но я говорю правду… – Выражение его лица вдруг стало серьезным. – У тебя лицо ангела. – Джарек отошел в другой конец хижины и пробормотал, достаточно громко, чтобы Холли услышала его: – Не говоря уже о теле, которое может свести с ума даже святого.

Глава 7

Холли отвела взгляд, когда Джарек начал расстегивать свои куртку и комбинезон, и присела у огня. Когда Джарек присоединился к ней пару минут спустя, она молча чертыхнулась из-за того, как сильно забилось ее сердце, когда она увидела, что он переоделся в спортивные брюки, низко сидевшие на его талии. В отблесках пламени кудряшки на его груди и животе казались золотыми.

Джарек принес с собой стопку одеял и бросил их на пол.

– Я нашел их в сундуке. Мы будем сидеть у камина и поддерживать огонь всю ночь. Вскоре ты согреешься, – заверил он Холли и накинул ей на плечи одеяло.

Потом он сходил на кухню и через некоторое время вернулся оттуда с чашками горячего шоколада.

– Где ты его взял?

– Достал из своего рюкзака. А еще я взял с собой бутылку воды, которую вскипятил на плите, – пояснил он и протянул ей какие-то таблетки в блистерной упаковке. – Это обезболивающее, чтобы немного снять боль в плече. А завтра, как только мы выберемся отсюда, ты сделаешь рентген.

Джарек присел рядом с ней и подбросил в огонь еще одно полено. А потом они пили горячий шоколад в какой-то приятной и расслабляющей тишине. Холли испытывала облегчение и благодарность за то, что находилась в безопасности после пережитого ужаса, и вскоре начала понемногу согреваться.

Она взглянула на Джарека, и ее сердце подпрыгнуло, потому что он смотрел на нее с характерным блеском в глазах, который пробуждал в ней желание. Свет от камина падал на его обнаженный торс, подчеркивая мышцы пресса и скользя по его широким плечам.

Их взгляды встретились… задержались… и атмосфера внутри хижины вдруг перестала быть уютной и превратилась в нечто более опасное.

Холли сглотнула и быстро отвернулась.

– Ты разжег хороший костер, – пробормотала она, не зная, что сказать. – Ты был бойскаутом? Просто я не могу представить, где еще ты мог овладеть такими впечатляющими навыками выживания.

– Думаю, те, кто не жил во время войны, не могут представить, что значит слышать постоянный шум орудийных залпов и гадать, не угодит ли следующая бомба в здание, в котором ты прячешься, – суховато заметил Джарек.

– Как глупо с моей стороны, – прикусила губу Холли. – Конечно, ты не был бойскаутом, потому что в Сараеве у тебя не было возможности получать удовольствие от нормальных детских занятий.

Джарек провел рукой по волосам и посмотрел на прыгающее по поленьям пламя.

– Разжигать костер меня научили солдаты, защищавшие наш город. С некоторыми из них я подружился и передавал сообщения на передовой, потому что был слишком маленьким, чтобы привлечь внимание противника. Вражеские снайперы не обращали внимания на полуголодного девятилетнего мальчишку. Когда в наш приют попала бомба, я использовал все, что мог найти – ножки стульев и обломки разбитых дверей, – чтобы разжечь костер и обогреть детей младше меня. Я научился выживать в силу необходимости.

– Прости, что послала тебя к черту, – тихо сказала Холли. – Ты и так провел свое детство в настоящем аду, не так ли?

Она представила Джарека маленьким мальчиком, который боролся, чтобы выжить и позаботиться о младшей сестре и других детях, которые стали невинными жертвами жестокой войны.

– И я не поблагодарила тебя за то, что ты спас мне жизнь, – шепотом добавила она. – Мне страшно подумать, что бы со мной случилось, если бы я была одна, когда начался сход снежной лавины.

Холли вздрогнула, услышав, как чертыхнулся Джарек.

– Ты бы не оказалась на этом склоне, если бы не моя безответственность.

– Я сама решила спуститься по этой трассе, – возразила Холли. – И ты не безответственный, потому что знал, где находится убежище, и подготовился к чрезвычайной ситуации.

Джарек горько рассмеялся.

– Только не надо делать из меня героя. Ральф говорил правду, когда обвинил меня в том, что у меня натура разрушителя.

– Кто такой Ральф?

– Мой приемный отец. Он с женой Лорной спасли нас с Элин из того приюта в Сараеве. Не думаю, что Ральфу нравилась роль отца, потому что он не заботился даже о своем родном сыне, что уж говорить обо мне. Но Лорна была потрясающей матерью для сестры и для меня. Гибель мамы разбила сердце Элин. – Джарек закрыл лицо руками. – Этому чертовому репортеру не нужно было напоминать мне о том, что я виноват в смерти мамы.