В плену снов

– Шоколадные плитки, – отчеканил он, – ушли в прошлое вместе с Ноевым ковчегом. Мы здесь говорим об идеях, о важном открытии. – Он прямо-таки подпрыгивал на стуле, потом поставил локти на стол и решительно наклонился вперед. – Лет через десять и эту кампанию будут описывать в учебниках.

– Это другое, Кен, совсем другое, – сказал Зурбрик. – В «Отверженном» будет все, что вам нужно. Клиент поверит, что это главное лакомство, которое само по себе является полноценной диетой. В нем весь набор необходимых на день витаминов. Протеин. Глюкоза. Натуральное кокосовое молоко. А в кокосе высоко содержание питательных веществ. Грубые наполнители. Они спасут вас от морщин, одряхления и солнечных ожогов. Дадут вам энергию. Единственное, что необходимо добавить к нашему продукту, – это вода.

– Только вода?

Зурбрик кивнул.

– И этим одним можно обойтись? – уточнил Кен.

– Абсолютно.

Кен покачал головой. Сэм бросила в его сторону предостерегающий взгляд.

– Грандиозность плитки «Отверженный» заключается в том, – объяснил Зурбрик, – что бисквитная часть сверху. Это замечательно. И даже в жару шоколад у вас не тает, не превращается в липкую массу. Его съедаешь с чувством благодарности. Обертка герметичная, водонепроницаемая. Это действительно пища для выживания. Не просто обычная шоколадная плитка… а высокотехнологичная пища конца XX века. Не только пища, но и произведение искусства.

Кен посмотрел на Зурбрика как на сумасшедшего.

– Здесь два аспекта, Кен. Первый – само содержание, и оно изумительно. Второе – его имидж. «Отверженный» для людей успеха.

– Мы говорим об энергии. Об энергии и молодости. О доверии улицы, – подхватил Джейк, внимательно и многозначительно глядя на Кена. – Мы не желаем, чтобы он напоминал рекламу треклятого «Баунти» шестидесятых годов, не нужен нам необитаемый остров Робинзона Крузо. Мы-то говорим о XXI веке, понимаете? «Отверженный» сам по себе необитаемый остров XXI века. Да нет, нам не надо, чтобы он вообще ассоциировался с надоевшим необитаемым островом, мы хотим, чтобы он выглядел как космический продукт. Это пища для молодых, очень честолюбивых людей. Пища, которой доверяет улица. Мы предлагаем ее тем людям, у кого нет времени перекусить. С помощью такой пищи мы намерены изменить общество. Помните Гордона Джекко? А Майкла Дугласа? Когда он говорил: «Ленч – это для слабаков», а? «Отверженный» – это ленч. Это НОВЫЙ ленч. – Он ткнул пальцем перед собой, и его глаза дрогнули, словно собирались выкатиться из орбит. – Вот что мы предлагаем. Вот что должно содержаться в рекламе. Именно так я это и описал.

Сэм мельком посмотрела в свой блокнот для заметок. И нарисовала в нем самолетик.

– Съедаешь с чувством благодарности. Вот дерьмо. Полная чепуха. А что, интересно, бывает, когда ешь что-то с чувством враждебности? Еда кусает тебя в ответ? – Кен покачал головой. – Они верят в это, Сэм, ты понимаешь? Они по-настоящему верят в это!

Он включил стеклоочистители. Сэм внимательно наблюдала за тем, как эти два обрубка резко и неуклюже дергаются. Подумала, что они больше, чем что-либо другое, дискредитировали эпоху «бентли»[1].

– Система Личного Питания, – продолжал Кен. – Сам посыл ошибочен, вот что меня беспокоит. Люди должны есть вместе, им необходимо сидеть вокруг стола. К чему же мы придем? К обществу изолированных кретинов, блуждающих туда-сюда со своими радионаушниками и жрущих свою Систему Личного Питания?

Сэм улыбнулась:

– Мне казалось, что на вкус он совсем неплохой.

– На вкус что-то вроде «Баунти» с бисквитом.

Стрелка «дворника» перед ее глазами размазывала воду, но не стирала ее. Наблюдать за дорогой впереди было все равно что смотреть через замороженное стекло, сквозь которое рябили проезжающие машины, полоски тормозных огней, светофоры, искаженные фигуры пешеходов, похожие на огромных, движущихся вертикально рыб.

РАСПРОДАЖА. РАСПРОДАЖА. РАСПРОДАЖА. Вывески отбрасывали яркий свет из витрин на улице Кенсингтон-Хай. Кен наклонился и вытащил из бардачка пачку жевательной резинки.

– Хочешь?

– Нет, спасибо.

– Дорога плохая. Нам бы пора уже быть на Кромвел-роуд.

Он развернул брусочек жвачки «джуси фрут» и положил его в рот. На мгновение и она ощутила сладковатый запах, потом он исчез. Она внимательно посмотрела вниз, на длинный темно-синий капот. Огни тормозов, огни магазинов, огни уличного движения… Темно-серое небо. Ну и тоска! В магазинах последние дешевые распродажи, а потом, через неделю-другую, модели оденут в летние наряды, и негнущиеся лупоглазые манекены станут красоваться в ярких бикини и летних платьях. Это в феврале-то! Идиотизм.