В плену светоносном

Наша светлая река словно играет с нами, не желая раскрывать свою тайну. Похоже, в ее светлопесчаной, а вовсе не «мутной» воде скрыта истина, доступная ей одной.

…Доказано, что бассейн Самары был заселен еще в эпоху каменного века (Нурская стоянка). По ее берегам на протяжении многих тысячелетий жили в близком соседстве различные по происхождению племена.

Известно, что с III века до н. э. и до IV века н. э. полными хозяевами Великой степи были сарматы, которые представляли большую силу не только в Волго-Уральском бассейне, но и за его пределами.

В конце IV века н. э. сарматы оказались разгромлены гуннами.

Часть сарматов, примкнув к гуннам, пошла с ними в Западную Европу и покорила ее. Оставшиеся в южно-русских степях смешались с другими народами.

В конце VII века в южную часть Среднего Поволжья пришли первые тюркоязычные племена булгар. Тогда же и образовалось государство, средоточием которого сделался город Итиль, лежавший в нижнем течении Волги. Оно вошло в историю под названием Хазарского царства.

В 965 году киевский князь Святослав вступив в упорную борьбу с хазарами, разгромил их. Походом на север по Волге были побеждены и булгары. Как гласят «Летописные отрывки», через реки Самару и Кинель переправлялись дружины князя. В 1006 году там прошли дружины другого князя – Владимира. В 1241 году по нынешним землям Кинеля прошла татаро-монгольская конница Субэдай-хана. А в 1556 году тем же путем двигались сводные полки Ивана Грозного – на покорение Астраханского царства.

Уже в 1697 году по берегам рек Самары и Кинеля селятся беглые крестьяне, чаще всего старообрядцы. В 1700 году для защиты юго-восточных рубежей города Самары от набегов ногайцев и калмыков в устьи реки Большой Кинель, при слиянии с рекой Самарой, на высоком холме под наблюдением уфимского воеводы Александра Сергеева строится Алексеевская крепость. Через шесть лет в крепости была возведена первая в этих краях православная церковь. Потом нашли в окрестностях серу, пригодную для производства пороха, и наладилось пороховое дело.

Вот что пишет профессор СамГУ Петр Серафимович Кабытов:

«Окраинная земледельческая Самарская губерния Европейской России была создана указом Николая I в 1851 году. В нее вошли Бугульминский, Бугурусланский, Бузулукский, Ставропольский, Самарский, Николаевский и Новокузнецкий уезды. Она занимала территорию в 132306 кв. верст, или 136689190 десятин земли на левобережьи реки Волги… Свыше 70 % территории края приходилось на степные районы Поволжья, куда входили южные части Самарского, Бузулукского, Бугурусланского, а также Николаевский и Новокузнецкий уезды. Центральные и северные уезды находились в лесостепной зоне. Естественной границей между лесостепью и степью была река Самара».

И далее:

«…Высота отдельных горных складов – отрогов Уральского хребта достигает 370 метров. К югу от рек Самары и Иргиза проходит Общий Сырт. Он невысок и полог (от 100 до 280 метров над уровнем моря)».

Этот Сырт и дает толчок реке Самаре. Высота его не так уж и велика, но в сочетании со множеством рек и речушек Самара приобретает, особенно весной и в начале лета, завидную силушку.

Я так увлекся поисками, связанными с историей реки, что в моем библиографическом списке оказалось более двух десятков наименований книг и статей.

Не желая утомлять читателя учеными премудростями, постараюсь выбраться из этих зарослей. Но порой попадаются такие интересные факты!

На языках тюркских народов, некогда кочевавших в заволжских степях, «Самара» – степная река. А название города «Самара», по одной из версий, происходит от греческих слов «Samar» – купец, торговец и «Ra» – древнего названия Волги.

Мне больше все же по душе утверждение, что губернский город когда-то, давным-давно, был назван по имени реки нашей – Самары.

С XVI века стали появляться в Самарском крае русские люди.

Порой кажется, что где-то в этом месиве-крошеве, в людском потоке переселенцев, нет-нет да и тускло мелькнут лики моих предков по материнской линии, по линии деда моего Рябцева Ивана Дмитриевича и бабки Аграфены Федоровны Лобачевой. Я нашел в заметках утевского краеведа Данилова, что дед мой (точнее, его предки) могли быть выходцами из Пензенской губернии.