В плену у миледи

Руари замер, уставившись на нее. Сорча уже начала думать, что совершила ошибку, признавшись в своих чувствах. В зеленых глазах мужа появилось выражение, которое она никак не могла понять. Она уже открыла рот, собираясь взять свои слова обратно, сказать, что это все из-за свадебного волнения, но тут Руари впился в ее губы страстным поцелуем. И ласки его оказались такими же страстными, так что Сорча почти сразу поняла, что ее слова еще больше возбудили мужа. «Что ж, — подумала она, — пусть даже он пока не может ответить любовью на мою любовь, мое признание было для него очень ценным»

Руари внимательно смотрел на свою маленькую стройную жену, лежавшую в его объятиях. Заметив на ее теле несколько красных отметин — то был результат его неконтролируемой страсти, — он невольно вздохнул; ему стало не по себе из-за того, что он, возможно, причинил ей боль. Но он ничего не мог с собой поделать… Когда Сорча сказала ему, что любит его, он потерял способность мыслить здраво и хотел лишь одного — ласкать ее, слиться с ней воедино. Ее слова подарили ему такое наслаждение, что он потерял власть над собой и над своей страстью. И возможно, причинил ей боль…

Хотя Руари страшился ее ответа, он все же спросил:

— С тобой все в порядке? Я не сделал тебе больно, дорогая?

Сорча приоткрыла глаза, потянулась и с улыбкой ответила:

— Нет-нет. Но я сделала кое-какие выводы на будущее. Больше я не стану заставлять тебя спать одного слишком долго.

Руари усмехнулся и поцеловал ее в кончик носа.

— Да, я вел себя как сумасшедший. Но причина была не только в том, что мне пришлось спать без тебя целых три недели, если не считать одного дня, когда ты вернулась в Гартмор.

— Не в этом? — Она медленно провела ладонями по его широкой спине.

— Да, не в этом. Я потерял контроль над собой из-за слов, которые ты сказала мне до того.

Сорча ничего не ответила и пристально посмотрела ему в глаза. Руари вновь сделалось не по себе, с того момента, как он понял, что полюбил ее, он жаждал услышать от нее слова любви. А теперь Руари испугался. Вдруг он неправильно ее расслышал? Может, на самом деле она не делала никаких признаний?

— И что это были за слова? — спросила она, поглаживая его по животу.

Ее взгляд был подозрительно невинный, и Руари начал думать, что она играет с ним в какую-то игру. Сначала он решил отшутиться или даже солгать ей в ответ, поскольку уже не был уверен, что правильно расслышал ее слова. Но в конце концов Руари решил, что пришло время рискнуть. Ведь Сорча же рискнула, когда стала его любовницей…

В смущении откашлявшись, Руари ответил:

— Ты сказала, что любишь меня. И добавила: «наверное, даже сильнее, чем следует».

— Я так сказала?

— Да, именно так.

Сорча взглянула на мужа с едва заметной улыбкой, и Руари еще больше смутился. Какое-то время она молча смотрела на него, потом наконец проговорила:

— Да, ты прав. Я именно так и сказала. И оказалась права. «Сильнее, чем следует». — Сорча тихонько вскрикнула, когда Руари крепко сжал ее в объятиях. — Оказывается, эти слова опасно говорить вслух, — пробормотала она с усмешкой. — Сначала ты набрасываешься на меня, а потом обнимаешь так, что я едва могу дышать.

— Ах, прости… Просто эти слова о любви очень меня взволновали.

— Но почему? — Сорча внимательно посмотрела на мужа. Она не знала, что может дать ей этот разговор, но решила его продолжить.

— Почему?.. Очень странный вопрос. Почему любому мужчине приятно услышать, что его любят?

— Чтобы насытить свою гордость, наверное. Мужчине всегда приятно знать, что жену к нему привязывают не только страсть и клятвы, сказанные священнику у алтаря. — Сорча пожала плечами. — Есть много причин. Я рада, что ты не чувствуешь себя неловко после моего признания, что ты не воспринял его как еще одну обузу.

Руари посмотрел на нее с некоторым удивлением:

— Но если ты действительно так думаешь, то почему решилась признаться?

Она снова пожала плечами:

— Видишь ли, мне показалось, что ты должен знать об этом. Я скрывала правду уже много месяцев, но потом поговорив с Нейл и с Дугалом, поняла: мне станет гораздо легче, если я выскажу то, что у меня на сердце, если наконец узнаю, что ты об этом думаешь. Очень тяжело скрывать свои чувства.

Руари улегся на спину и какое-то время лежал, глядя в потолок. Потом вдруг повернулся к жене и заявил:

— Ты, Сорча, — особенная женщина.

— Особенная? — Она провела пальцами по его груди. — Что же во мне особенного?

— Ты хочешь узнать, чем отличаешься от остальных, помимо того, что видишь духов и разговариваешь с ними?

— Да, помимо этого.

— Ты обнажаешь свою душу, говоришь, что любишь меня, — а потом ведешь себя так, как будто ничего особенного не произошло. Ты ничего не просишь у меня взамен.

— Ты просил у меня только страсть. Ты не должен переживать из-за того, что мое сердце… решило дать тебе больше. И я не вижу смысла вымаливать у тебя ответное признание. Любовь имеет цену только тогда, когда ее дарят свободно, по собственной воле. А если ты сейчас испытываешь чувство вины передо мной, то мне очень жаль. Я не хотела этого.