— Он заставил меня выбирать, Брок. Той ночью, я думала он меня убьет, но он не стал. Я бы и не сопротивлялась. Думаю, что он знал об этом, — по факту она была уверена в этом. Она находилась в апатийном состоянии, когда Древний ворвался к ней в хижину. Он заметил практически пустую бутылку виски на полу и заряженный пистолет в ее руке. А также коробку с фотографиями, которую она доставала на каждую годовщину аварии, лишившей ее семьи и вынудившей продолжать жить в одиночестве. — Он знал, что я была готова умереть, но вместо того чтобы убить меня, он заставил произнести те слова вслух, заставил сказать, чего я хочу больше — жизни или смерти. Это было словно пыткой, извращенной игрой, в которую он меня втянул против моей воли.
Брок тихо выругнулся себе под нос, но продолжал нежно обнимать ее, окутывая теплом.
— Он заставил меня выбрать, — сказала Дженна, вспоминая каждую невыносимую минуту той пытки.
Но хуже всех тех бесконечных часов в заточении и нахождении в роли мешка с кровью, хуже осознания того, что ее похититель был существом не с этой планеты, был ужасающий момент, когда она услышала, как ее хриплый голос произносит слова, вырванные из самой глубокой, самой постыдной части ее души:
«Я хочу жить. Боже… пожалуйста, дай мне пожить! Я не хочу умирать!»
Дженна попыталась сглотнуть сквозь ком в горле. — Я продолжаю думать о том, что недостаточно их любила, — прошептала она с горечью в голосе. — Продолжаю думать о том, что если бы любила достаточно, то умерла бы вместе с ними. И когда Древний заставил бы меня выбирать между жизнью и смертью, я бы сделала другой выбор.
Когда из ее горла вырвался всхлип, Брок взял ее за подбородок, вынуждая посмотреть ему в глаза.
— Ты выжила, — сказал он твердым, но нежным голосом. — Это все, что ты сделала. Никто не будет тебя за это винить, особенно они.
Дженна закрыла глаза, чувствуя, как груз ее сожалений слегка уменьшился от его слов. Но чувство вины ощущалось в ее сердце холодным, пустым местом, которое стало еще шире, когда Брок успокаивающе прижал ее еще ближе к себе. Его тепло и забота проникали в ее кожу словно бальзам, добавляя более глубокую эмоцию к ее желанию, которое не уменьшилось из-за близости их тел. Она укрылась в его объятии, прижавшись щекой к его твердой, сильной груди.
— Я могу избавить тебя от этого, Дженна, — она почувствовала тепло его губ, когда он поцеловал ее в макушку. — Я могу нести эту скорбь за тебя, если ты захочешь.
Какая-то часть нее возмутилась от самой идеи. Стойкая женщина, матерый коп, который всегда старается быть во главе любой ситуации и испытывает отвращение от замечания, что ей слишком тяжело справляться со своей собственной скорбью. Она никогда не нуждалась в чьей-то помощи и никогда не станет просить. Такой слабости она себе не позволит.
Дженна слегка отодвинулась, слова отказа были готовы сорваться с ее языка, но, когда она открыла рот, слов не последовало. Она уставилась в красивое лицо Брока, в его завораживающие карие глаза, которые, казалось, пытаются заглянуть ей в душу.
— Когда последний раз ты позволяла себе быть счастливой, Дженна? Он трепетно и нежно погладил ее по щеке, вызывая в ней легкую дрожь.
— Когда в последний раз ты испытывала удовольствие?
Он провел рукой вдоль ее шеи. От его ладони и длинных пальцев исходило тепло. Когда Брок взял ее за затылок и начал большим пальцем ласкать чувствительную кожу около уха, ее пульс ускорился. Он придвинул ее ближе к себе и медленно, но страстно поцеловал. Неторопливое слияние их губ вызвало поток тепла, разливающийся по ее венам. Внутри нее разгорелся огонь, наполняя ее естество ярким, сильным желанием.
— Если это не то, чего ты хочешь, — прошептал он около ее губ, — то все, что тебе нужно сделать, это сказать мне об этом. И в любой момент я остановлюсь…
— Нет, — она покачала головой и коснулась его подбородка. — Я хочу этого. Я так хочу тебя сейчас, что это пугает меня до полусмерти.
Он улыбнулся, раздвигая чувственные губы, под которыми были видны белоснежные зубы и удлиняющиеся клыки. Дженна уставилась на его рот осознавая, что все основные человеческие инстинкты должны бить тревогу, предупреждая ее о том, что приближаться к этим острым клыкам может быть смертельно опасно. Но она не чувствовала страха. Скорее наоборот, ее мозг принял эту трансформацию. Она даже почувствовала эмоциональное возбуждение, когда в его карих глазах появились искры янтарного света.
Над воротом серой футболки Брока и под ее рукавами, обтягивающими мускулистые руки, запульсировали дермаглифы. Характерные для членов Рода знаки на коже вместо привычного темно-бронзового заиграли оттенками бордового, золотого и темно-фиолетового. Дженна провела пальцем по закрученным изгибам и заостренным аркам его глифов, поражаясь их неземной красоте.