В плену у прошлого

Демир мгновенно подскочил, что стул, на котором он сидел с грохотом упал назад. Парень изрядно потемнел в лице и из глаз засверкали искры злобы. Сжал кулаки до белых пятен и, казалось, будь на месте пожилого старика другой более молодой и физически сильный мужчина, то он не раздумывая, вцепился бы ему в глотку и порвал. Парень стоял неподвижно, лихорадочно дышал, что грудная клетка, то поднималась, то опускалась. Младший Оглы осознавал, отдав себя злобе и желанию ответить мафиози, последствия будут ужасными не только для него, но и для семьи. Да и Ясемин не поймет поведение мужа и это может стать началом конца брака. А рассказать про грязные дела Серхата и мафию не хотел, это может до конца убить любимую и навредить ребёнку. Парень не мог рисковать своей семьёй, сглотнув до боли колючий ком произнёс, заставляя через силу себя успокоиться:

— Может когда-то я и равнялся на вас, брал в пример в той или иной ситуации, но теперь-то я хорошо уяснил, что вы разочаровали меня! Я не буду лицемерить, потому что уважаю ваш возраст! — поднял лежащий на полу стул и держа гордо подборок, сдержанно вопросил. — Уяснили?

Между ними царила минутная тишина, пока её не нарушил скрип двери кабинета. Мужчины посмотрели внимательно на дверь.

— Сквозняк. — прошептал седовласый мужчина и взяв в руки пульт, прибавил звук на телевизоре. — Чем же я тебя разочаровал, а? Тем, что простил твоему отцу предательство позволяя спокойно жить после всего, что он наворотил? — прорычал мафиози.

Вставая со стула, Демир ударил по столу кулаком начиная высказывать:

— Когда получили отказ быть вашим преемником, стали искать другие способы сломать меня! Пользовались моим доверием, как разменной монетой для своей заветной мечты, играли со мной в игры, дёргая за нужные ниточки. А узнав о слабостях, выстрелили в подходящий момент. Вы прекрасно понимали, что я не позволю убить отца и для этого сделали предложения, где я согласился отвечать за поступки отца. День изо дня, специально играли сцены, говоря, что: «Азиз расстраивает, терроризирует разговорами обо мне, параноик». — парирует он, продолжая срываться на крик. — Из-за вашего каждодневного внушения, я отталкивал родного отца и не верил ему. Своим враньём вы ослепили меня. Заставили поверить человеку, у которого в душе лишь свои цели, а то, что сын идёт против отца и совершает грех перед Всевышним вас это не пугало. Да из-за вас отец мне даже в лицо не смотрит, отрёкся, а семья никогда не поддержит моё решение.

Серхат встал с места, воскликнув:

— Демир, остановись! — подошёл мафиози к парню, остановившись за его спиной, стал пояснять властным голосом. — Я не врал, всегда говорил тебе и твоему отцу, что хочу видеть тебя в мафии! И не я тебя заставил присоединиться к мафии, ты сам принял это решение, сказав всем, что это осознанное решение. Ты мне как сын, я тебя никогда не перестану уважать и научу управлять мафией.

Демир встав напротив мафиози, дерзнул:

— А вы спросили, хочу ли я этого?

Мафиози почесал бороду и приглаживая её заявил смотря прямо парню в глаза:

— Ты — мой! Ты, часть моей семьи и мафии, тебе лишь только надо пойти мне навстречу, признать меня, своим наставником! — протянул руку для поцелуя, но Демир с отвращением посмотрел на неё от чего Серхат покраснел и опустив руку, принял это за оскорбления. — Это что вызов? Ты объявляешь мне войну? — заорал Серхат.

Двери кабинета открылись настежь, что стало полной неожиданностью для мужчин и повергло их в ступор, когда к ним зашла Ясемин с опечаленным лицом и мокрыми глазами от слёз. Серхат потерял дар речи, представив, что Ясемин могла слышать весь их разговор.

Сомкнув губы от удара в самое сердце и незаслуженного плевка в душу, раздался подавленный голос Ясемин:

— Кто? Кто ты такой? — не веря своим ушам и глазам, качает головой. — Ты не мой ласковый, добрый дедушка! Ты зло! Зло, которое пустило свои тёмные корни в мою семью. Когда? — задаёт один интересующий вопрос, срываясь на неудержимый плач и слёзы на бледном лице, рисуют дорожки, останавливаясь на прижатых от обиды губах. — Когда ты стал таким страшным человеком?

Мафиози изменился в лице после сказанного внучкой. Он был в смятении ни ответов, не вопросов у него нет. Серхат старался скрывать всё, что было связано с делами мафии, старался ограждать женщин от этих опасных дел. Про бизнес и сущность Серхата даже покойная жена не догадывалась, а тут внучка узнало больше чем положено. Пожилой мужчина поник в глазах и его спина, немного согнулась, что предало сутулость господину Серхату. А после проигрышной попытки обнять, успокоить внучку, услышал, то чего больше всего боялся и не ожидал услышать от родного человека:

— Я все слышала! Поверить только, ты тот глава мафии, о котором гремит весь город! Никогда бы не поверила, что это мой дедушка пока не услышала лично с твоих уст.

Язык у Серхата не поворачивался заставить замолчать Ясемин, он чувствовал свою вину перед внучкой и остатки совести съедали его душу. Впервые господин Серхат испытывал жуткого волнения, отчего язык заплетался и не мог связать и двух слов.