В плену востока

– Начнём с ошибок Азиза. Ты сказала, что в их семье есть иностранка, значит, не принципиально, кто станет женой: арабка, русская или молдаванка. Он мог, ну если не в первый год, то позже, когда ваши отношения перешли на стадию «люблю не могу», поговорить с тобой на эту тему. Ему, похоже, было удобно. А может, боялся. Мы не знаем, какие тараканы живут в арабском мозгу самца.

Я прыснула. Сказанула!

– Не смейся. Я серьёзные вещи говорю. Вторая ошибка – он скрыл факт женитьбы. Хорошо, до сегодняшнего дня он уже не рассчитывал, что ты захочешь за него замуж. Однако везти тебя в свою страну, заранее не поговорив и не признавшись в том, что у него за жизнь – гнусно.

– И я узнала не от него, а от его женушки. Причём все они знали о том, что Азиз без памяти влюблён в меня. Где смысл?

– В его защиту могу сказать лишь то, что он, возможно, чего-то боялся. Или вынашивал план.

– Хм.

– Да! План заманить тебя в своё логово, чтобы потом ты оттуда не выбралась. Тебя держит любовь, Эрика. И если согласишься, то попадёшь в плен востока. Помяни моё слово.

Она поднимает бокал, мы снова чокаемся и пьём. Хватаю шоколад и заедаю. Давно спиртное не пила, голова начинает кружиться. А Наде хоть бы что.

– Теперь о твоих ошибках.

У меня забилось сердце. Не люблю, когда меня суют носом в мои ошибки. Однако слушаю.

– Тебе все говорили: «Эрика, внимание: АРАБ» Что это значит? Он – восточный мужчина. Твёрдый, с силой характера, умеющий обольщать и привязывать к себе. Вполне возможно, что у него сработал инстинкт… Вспомним, что на тот момент он был свободен. – Надя снова отпивает коньяк, затем сбрасывает звонок на телефоне. Сейчас всё не важно. – Ты, – продолжает она, – только выбралась из депрессии; обрела почву после позорного изгнания Данила из своей жизни…

– Не напоминай.

– А я напомню. Он тебя унизил в день твоего рождения, подарив, с вашего позволения скажу, вибратор… и унижал постоянно. И вдруг возникает Азиз. Воспитанный, галантный романтик. Да любая поведётся на такого!

– Он окружил меня вниманием. Он подарил мне такие моменты, о которых вспоминать не стыдно. Мне нравилось называть его своим мужчиной. И не смущала меня его национальность. Я жила сегодняшним днём, получала удовольствие от того, что имела. Я отдыхала от отношений с Данилом, он хорошенько подпил мне кровушки.

– Хорошо, это оправдывает твои поступки. Но я бы на твоём месте, милая Эрика, изучила бы их законы. Я бы, пусть не в первые полгода, но потом начала бы расспрашивать его о родных.

– Пойми, я летала в облаках. Те единственные ночи, которые мы проводили вместе, я хотела потратить на более приятные вещи.

– Но вы ведь ужинали вместе, катались по городу… О чём вы говорили?

– Иногда он рассказывал о своём бизнесе, упоминал братьев, отца. Я даже знала, что у него есть сестра. Я не знала их имён, просто не спрашивала. Не знаю… может, глупо, но я не интересовалась. Но о своём городе он часто рассказывал.

– Однако о законах ты точно узнала в эту поездку, – напирает Надя. Она ищет мои ошибки, а я нахожу оправдания.

– Послушай, я многое выяснила ещё в первый год наших встреч. Я прекрасно знала о том, что женщины там закрытые с ног до головы, и о том, что парочки на улице ведут себя как чужие, не целуются и не живут вместе, ибо это карается законом… даже о сухом законе было известно. Я многое знала. Просто, я думала, что многожёнство давно ушло в прошлое. Таисия, жена брата Азиза, сказала, что не каждый араб может позволить себе две жены. Знаешь, какие деньги там задействованы? Если бы ты сходила с их женщинами в магазин, ты бы ахнула. Они покупают дорогую косметику, одежду известных брендов, и на цены не смотрят! Мужья обязаны покупать им одинаковые по цене подарки и, полагаю, удовлетворять тоже должны каждую, не обделяя вниманием. От Таисии я узнала, что жены по правилам должны иметь каждая свой дом. Но вот в семье Азиза все живут вместе и, что ужаснее всего, дружно!

– Ну, это лучше, чем если бы они хотели поубивать друг друга.

– Не знаю. Я немного не представляю, как жить в одном доме, но не видеть мужа, когда пожелаешь.

Мы снова пьём.

– Ох, – вздыхает потом Надя. – Нелёгкая у тебя задача. Азиз – хороший человек. И я рада, что он дал тебе время подумать. Ибо шаг, который ты сделаешь следующим, станет роковым. Либо ты улетишь в пропасть, либо пойдёшь по ровной дороге.

– Я люблю его, но быть второй женой…

– Впрочем, ты сама говорила, что Азиз отговаривал тебя. Сама напросилась. По крайней мере, ты точно теперь видишь два будущего: с ним и с его первой женой или без него свободной и в новых поисках любви.

На глаза наворачиваются слёзы. Не хочу новых поисков. Не хочу другого мужчину. Хочу быть с Азизом, но как же трудно решиться.

Надя обнимает меня, гладит по спине ладошкой. Чувствую сладкий аромат её любимых духов. Эта женщина дважды была замужем, пережила запои своих мужей, измены и побои. Первый муж отобрал у неё ребёнка. Надя до сих пор не может добиться встреч с сыном. И этот муж – русский мужик. Не думаю, что национальность имеет большое значение.