В плену Времени

Когда я пришла в себя, то отругала за то, что так глупо засмотрелась на красивого молодого мужчину и еще раз напомнила себе, зачем тут нахожусь. За это время из кареты вышла дама, элегантно одетая в легкое летнее платье изумрудно-зеленого цвета. Кринолинов в эту эпоху уже не носили, а платье было более прямым спереди, облегало живот, приоткрывало туфли на каблуке, сзади юбка собиралась в пышный турнюр с лентами, кружевами, и плавно переходила в шлейф. Шляпка, напоминающая блинчик, была надвинута на лоб и закрывала тенью все лицо. На солнце сверкнули алмазы в серьгах дамы и кружева воротничка-стоечки, плотно облегающего шею. Весь ее изящный вид, напомнил мне о том, что волосы у меня давно не чесаны, губы потрескались, а лицо в пыли. Я горестно сжала руки в кулаки и скривила в усмешке губы. Перед тем как зайти в лавку, мужчина нахмурился и повернулся лицом в мою сторону, видимо почувствовав, что за ним тайно наблюдают. Я мигом отпрянула от угла и прижалась спиной в стене, наслаждаясь холодком, веявшим от камня. Мысленно досчитав до десяти, я вновь выглянула на улицу. Пара исчезла в магазине.

Сгорая от любопытства, я решила заглянуть в эту лавку, хотя это было просто сумасшествием, но меня тянуло зайти туда с непреодолимой силой. Отряхнув от пыли платье, которое впрочем, не стало менее серым и уродливым, пригладила волосы и поудобнее перехватив сумку, решительными шагами вышла из арки. Расстояние до дверей магазина я покрыла с гулко бьющимся сердцем и как во сне. Правой рукой я осторожно толкнула вовнутрь дверь, и тихо звякнул колокольчик, оповещая продавца о вошедшем покупателе. В этот момент мне сильно захотелось убежать, но отступать было некуда. Поэтому, я храбро шагнула в прохладу антикварного магазина и застыла на проходе, унимая дрожь в коленках. Никто не обратил на меня ровно никакого внимания. Хозяин, располневший господин лет за пятьдесят с сильно округлившимся брюшком в темно-синем костюме, стоял за широким прилавком и был занят с покупателями — парой аристократов. Я тихо забилась в самый темный угол и с интересом наблюдала за всем происходящим в лавке. Аркадий, назвать его Аркашкой у меня больше язык не поворачивался, что-то быстро тараторил, смешно картавя, показывал то, одну вещь, то другую. Весь антиквариат стоял на широких полках за спиной у продавца.

Его широкое скуластое лицо раскраснелось от волнения, а его голос был заискивающим:

— Вот, пожалуйте, господа, статуя Купидона, из мрамора. Она привезена из самой Греции.

— Нет, не то, — томно отозвалась дама. — У меня этих Купидонов полный будуар.

— Маман, тогда идемте-с, — отозвался мужчина. — Полно вам. Оставьте эту затею. В этой глуши решительно нет ничего примечательного.

Его бархатный голос ласкал мой слух, даже надменные нотки очень шли этому холеному аристократу. Уж кто-кто, а он мог позволить себе это пренебрежение. Мое сердце екнуло от двоякого чувства злости и восхищения, и я не знала какое из этих чувств сильнее. Я лишь покрепче стиснула зубы, теряя всякое терпение. Дрожь в коленях ушла, уступая место решительности.

— Вздор, милый, — отозвалась его мать обманчиво ласковым тоном избалованной женщины. — Иной раз тут бывают всякие занятные вещицы. Милейший, сделайте милость, покажите-ка мне вон те часы.

Глава 6

Она величественным кивком указала в сторону интересующих ее часов. Аркадий проворно подскочил к указанным часам, лежащих на полке. Еще секунда, и в маленькой холеной ручке дамы, затянутой в черную кружевную перчатку, уже блестели знакомой гравировкой мои Часы Времени. Внутри у меня все похолодело, казалось, кто-то залил в мой желудок жидкий лед. Я сжала руки в кулаки и мечтала только об одном — чтобы они не купили их. Ведь это мой путь назад… К себе домой… Комок невыплаканных слез стоял в горле, мешая дышать. Я напрягла слух и затаила дыхание, сквозь шум крови в ушах я пыталась разобрать, что говорит элегантная дама своему сыну.

— Милые часы. Ты не находишь? К твоему черному костюму отлично подойдут, — рассуждала вслух дама, нисколько не стесняясь присутствием Аркадия.

— Как пожелаете, маман, — равнодушно отозвался красивый баритон, играя на моих натянутых до предела нервах.

Поза молодого мужчины была расслабленной, сбоку я видела, как он нахмурился и рассеянно взирал на полки, заваленные хламом, по ошибке именуемым антиквариатом.

— Сколько они стоят, милейший? — безмятежно отозвалась дама, игнорируя равнодушие сына.

— Двадцать рублей золотом, — отозвался Аркадий и тут же прибавил таким тоном, будто доверял огромный секрет. — Они золотые!

Его маленькие черные глазки сверкнули алчностью.

— Нет, позолоченные, но очень старинные и я беру их, — томно отозвалась дама.