В плену желаний (СИ)

— Я же вижу… — внутри бушевала паника, она терзала и рвала в клочья душу. Тим с ужасом осознавал, что теряет любимую женщину, но не знал, как изменить ситуацию и предотвратить неизбежное.

— Тебе показалось…

Ее ледяное безразличие убивало последнюю надежду, не оставляя Тимуру ни единого шанса. Он смотрел на ее точеный профиль и боролся с желанием узнать все то, что она скрывает, силой. Поддавшись порыву, Громов наклонился и коснулся губами щеки, отчего Романова встрепенулась и с упреком посмотрела на него.

— Это лишнее, — она попыталась отстраниться, но его руки надежно удерживали ее на месте.

— Да что происходит? — выпалил Тим и, схватив Иру за плечи, несильно сжал их, вынуждая смотреть на него.

— Ты уделяешь мне слишком много внимания. Я думаю, твоей Карине это не понравится, — с горечью проговорила она и, воспользовавшись замешательством Тимура, высвободилась из кольца его сильных рук.

Ирина не хотела ничего выяснять, однако Громов не оставил ей выбора — придется все рассказать и закрыть тему их отношений раз и навсегда.

— Ир, ты что, ревнуешь? — наконец догадался он, подошел к Романовой сзади и попытался обнять, но она ловко увернулась.

— С чего бы это? Кто я такая, чтобы ревновать? Всего лишь работа… Досадная обязанность… — саркастично ответила Ира и, заметив растерянность в глазах Тима, цинично усмехнулась.

— Что за бред? — удивился он и нахмурился, старательно вороша в своей памяти все, что помогло бы хоть как-то истолковать ее слова. Но ответа не находилось.

— Что? Не так? Я была здесь вчера ночью, все прекрасно видела и слышала, — она забила последний гвоздь в крышку его гроба.

Страх, отразившийся на лице Тимура, был настолько явным, что Ирина на секунду пожалела его, но быстро взяла себя в руки.

Воспоминания лавиной накрыли Громова: Карина, секс, какие-то вопросы… Понадобилось несколько секунд, чтобы все сопоставить. Взявшись за голову, он грузно опустился в кресло. Как найти выход из сложившейся ситуации? Ведь Тим сам вырыл себе яму, но был ли у него выбор?

— Даже не скажешь ничего в свое оправдание? — с издевкой спросила Романова и горько улыбнулась.

Противоречивые чувства раздирали ее: с одной стороны, хотелось добить Тимура, растоптать, уничтожить, а с другой, сердце трепыхалось, как рыба, выброшенная на сушу — Ире казалось, что она совершает ужасную ошибку.

— Задолбался я оправдываться, — устало произнес Громов и, взглянув на Ирину, предпринял еще одну попытку: — Ты обещала мне доверять, а сама…

— Я думала, ты другой, верила тебе, а ты предал меня, просто посмеялся над моими чувствами, — ее едкие слова, словно льдинки, проникали под кожу, остужая кровь в его жилах до минимально низкой температуры. — И все это ради секса?

— Какая же ты дура, — не вытерпел Тим.

Он знал, что Романова вынесла свой приговор, и теперь, что бы он ни сказал, это ничего не изменит. Но, тем не менее, Тимур решил быть честным до конца. Глядя ей прямо в глаза, он сказал то, что чувствовал, уже практически ни на что не надеясь:

— Я люблю тебя и делаю все, чтобы тебя спасти…

Его признание всколыхнуло что-то внутри. Взгляд, полный любви и отчаяния, вкрадывался в самые потаенные уголки израненной души. Так хотелось верить ему, но факты были сильнее. «Вчера любил Карину, сегодня меня, а завтра еще кого-нибудь…» — мелькали мысли в голове.

— Да, конечно, — ехидно протянула Ирина, презрительно усмехнувшись. — И сюда ты меня затащил не для того, чтобы трахнуть.

Громов не ответил. Лишь обреченно покачал головой и, встав с кресла, отошел к окну. Погода стремительно портилась: первые капли дождя стучали по стеклу, нарушая тишину комнаты монотонным звуком. Что-то доказывать с пеной у рта не было никакого желания. Ира ему не поверит, да и какая теперь разница — он сделал все, что мог. Наверно, так будет даже лучше для всех. Продолжать этот разговор не имело смысла, осталось поставить точку и разойтись в разные стороны. Но как найти в себе силы отпустить ту, которая стала ценнее жизни?

— Я так и думала, — холодно отозвалась Романова, ножом разрезав затянувшееся молчание. — Только давай в этот раз без насилия обойдемся, — она продолжала цеплять Тимура, совершенно не заботясь о последствиях. Ее несло от нездорового желания посильнее задеть, выплеснуть хотя бы толику той боли, что она испытала. — Бери, что хотел и больше ко мне не приближайся, давай покончим с этим поскорее.

Ирина глубоко вдохнула и, сняв с себя футболку, в упор посмотрела на спину Громова. Пару мгновений он просто стоял на месте, видимо, переваривая услышанное, но, когда обернулся, Ирина поежилась. Таким она его еще не видела: играющие желваки, сжатые в тонкую линию губы, свирепый взгляд, буквально прожигающий насквозь. Ира задрожала и попятилась, но вскоре уперлась в стену. Прижав руки к груди, она с ужасом наблюдала, как Тим надвигается прямо на нее.

Каждое ядовитое слово попало в его сердце и застряло в нем, будто заноза. Жестокие фразы прорвали плотину в сознании Тимура. Все эмоции, которые он с трудом прятал внутри, хлынули наружу, сметая на своем пути запреты и препятствия.