В плену желаний (СИ)

— Уже иду, — отозвалась Лена и, выключив воду, вышла из душевой кабины. Контраст температур заставил поежиться. Взяв полотенце, она принялась насухо вытирать влажную кожу, затем накинула халат и, ощутив долгожданное тепло, сладко потянулась.

Как только Зимина вышла из ванной, сразу почувствовала аппетитный запах еды. Пройдя на кухню, она села за стол, а Саша, улыбнувшись, поставил перед ней тарелку с запеченной рыбой с картофелем.

— Спасибо, — поблагодарила Елена и, дождавшись, пока он сядет напротив, приступила к ужину.

Несколько минут они ели молча, каждый думал о чем-то своем. Лена с сожалением вспомнила, что хотела позвонить Леше, но телефон был в сумке, а идти за ним совершенно не хотелось.

— Ма-ам… — мягкий голос сына вывел ее из размышлений, по интонации Зимина догадалась, что Саше что-то нужно, и, ухмыльнувшись, внимательно посмотрела на него.

— Можно я на выходные поеду к бабушке? — на одном дыхании выпалил он.

— С чего вдруг? — удивленно вскинув бровь, спросила Елена.

— У Витьки, ну ты его знаешь, днюха будет, и все пацаны соберутся допоздна.

— Не рано тебе по ночам гулять? — поинтересовалась она, в очередной раз отмечая, как сильно вырос ее сын.

— Ну, мам, мне уже шестнадцать, — возразил он.

— Не уже, а еще, — поправила Лена и, отставив пустую тарелку в сторону, задала контрольный вопрос, прежде чем вынести окончательный вердикт: — Как с учебой дела?

У них сложились достаточно доверительные отношения. Зимина знала, что, если она запретит, Саша подчинится и ни в коем случае не пойдет на эту вечеринку, но также понимала, что не может запереть его дома и отгородить от внешней среды — он молодой, и ему, как и всем в этом возрасте, хочется развлечься.

— Да нормально все, в четверг классный час и каникулы.

— Давай так, в четверг ты мне приносишь дневник, если там и правда нет троек, значит, я тебя со спокойной совестью отпущу до понедельника к бабушке.

— Хорошо, — обрадовался Саша.

— Но с одним условием.

Улыбка вмиг исчезла с его лица.

— Не переходить границы и быть всегда на связи.

— Ну это даже не обсуждается! — воскликнул он и, крепко обняв маму, поцеловал ее в щеку. — Можно я пойду?

— Да иди уже, я все помою, — усмехнувшись, ответила Лена и, собрав со стола грязную посуду, решила не оставлять ее на потом, а сразу помыть.

Сквозь шум льющейся воды, она слышала дверной звонок, но, подумав, что кто-то пришел к сыну, никак не прореагировала. Напевая под нос популярную песню, Зимина продолжила свое занятие.

— Мам, к тебе пришли, — Саша зашел на кухню.

— Кто? — удивленно спросила Елена и, выключив воду, вытерла руки полотенцем.

— Не знаю, мужик какой-то, — пожав плечами, ответил сын и, забрав пачку чипсов, удалился в свою комнату.

— Меня? Мужик? Вот уж интересно, — пробубнила себе под нос Лена и, потуже запахнув халат, вышла в коридор.

Тула. Городская клиническая больница № 7

Разобравшись с последствиями Дымовского юмора, Таня вошла в кабинет и прикрыла за собой дверь. Стас вальяжно расположился в ее кожаном кресле и, слегка покачиваясь, смотрел по сторонам. Очень непривычно было видеть его в своем кабинете, но чем неожиданней визит, тем он приятнее.

Куликова игриво вскинула бровь и присела на краешек стола.

— И что это сейчас было? — она попыталась придать тону как можно больше серьезности, но скрыть довольную улыбку не получилось — слишком рада была его приезду, чтобы возмущаться из-за каких-то глупостей.

— Как что? Задержание, — спокойно отозвался Дымов и, взяв со стола ручку, покрутил ее пальцами.

— Да ты с ума сошел! Своими шутками девчонку чуть до сердечного приступа не довел, — беззлобно упрекнула Татьяна.

— Да ла-адно, — беспечно протянул Стас. — Я же аккуратно.

— Угу, — саркастично отозвалась Таня и усмехнулась.

На несколько секунд в воздухе повисло молчание, и ей вновь пришлось нарушить его первой.

— Не жмет? — поинтересовалась она, кивая на кресло.

— Неа…

— Слушай, Дымов, а ты чего вообще здесь делаешь?

Это был не дежурный вопрос и не праздное любопытство. Куликова догадывалась, зачем он приехал, но хотела услышать это из первых уст.

Стас нисколько не смутился и довольно быстро нашелся с ответом. И пусть он прозвучал до невозможности банально и неправдоподобно, но… Не называть же истинную причину, в самом деле?

— Мимо ехал…

Дымов бросил ручку обратно на стол и, встав с кресла, поравнялся с Таней, одарив ее многозначительным взглядом.

— И давно ты через Тулу ездишь? Может, ты просто соскучился, м? — она пошла на провокацию и замерла в ожидании реакции.

«Черт», — мысленно выругался Стас. Он не мог произнести это вслух. Не мог сказать, что просто захотел ее увидеть, услышать голос, ощутить нежность кожи. Признаться себе и, тем более, ей в том, что все это уже стало потребностью. Озвучить здесь и сейчас — значит, обнажить свою слабость, стать уязвимым. К такому серьезному шагу Дымов не был готов, это полностью противоречило его принципам.