В плену желаний (СИ)

Довольный тем, что судья не вырывается, Гринев потянул ее за волосы вниз, вынуждая встать перед ним на колени. Ира, как безвольная кукла, подчинилась. Она была уверена, что Громов уничтожил ее душу, растоптал все живое ради своего минутного удовольствия. И какая теперь разница, что будет с телом, если он сам отдал ее на поругание своим друзьям?

— Обслужи-ка сначала моего дружка, а дальше посмотрим, на что еще ты сгодишься, — сказал Андрей, расстегнув ширинку, достал свой вялый член и резко притянул Иру к своему паху.

Увидев перед собой мужскую плоть, покрытую липкой слизью, Романова будто опомнилась. Едкий отвратительный запах ударил в нос, отчего она инстинктивно зажмурилась и попыталась отвернуться, но сильные руки уверенно зафиксировали ее голову. Внезапный приступ тошноты накатил мгновенно, но она сдержалась. Конечности моментально похолодели, а лицо стало ужасно бледным. Она старалась не дышать и даже представить боялась, что с ней случится, если его грязный член окажется у нее во рту. Мерзко. Противно. До жути омерзительно. Нет, ни за что на свете Ира не сделает этого. Еще секунду назад ей казалось, что терять нечего и нет смысла бороться, она была готова к тому, что ее телом снова воспользуются для утоления своих потребностей, но сейчас вдруг осознала, что не сможет переступить через себя и не позволит Гриневу осуществить задуманное.

— Ну же, давай, шлюха, Громову отсосала и мне отсосешь, — самодовольно произнес Андрей и уже намеревался зажать ей нос, чтобы проникнуть в ее рот силой. Но Ира, находясь буквально в паре сантиметров от его плоти, резко уперлась ладонями в бедра и, приложив все свои усилия, предприняла еще одну попытку отстраниться, завертев головой в разные стороны и морщась от неприятного запаха. Ощутив, как головка члена коснулась ее подбородка, она уже не могла себя сдерживать. Гадкое острое чувство пронзило Ирину насквозь, и она нервно передернула плечами.

Желудок нещадно сводило, и горькая противная жидкость быстро поднималась по пищеводу. Романова была не в силах остановить естественную реакцию организма — и рвотная масса вмиг выплеснулась наружу, окатив джинсы Гринева. Он тут же выпустил ее волосы и резко отпрянул, окинув презрительным взглядом Ирину.

— Ты че, сука, брезгуешь? — зло спросил он и, залепив ей звонкую пощечину, застегнул ширинку. Ирина упала на руки и почувствовала, как горячая кровь тонкой струйкой льется из ее носа. Кожа на щеке горела огнем, приложив пальцы к лицу, она пыталась хоть как-то остановить кровотечение. Решив, что лучше сдохнуть, чем подчиниться этому ублюдку, Романова собрала последние силы и, гордо вскинув голову, посмотрела на Андрея.

— Господи, какое же ты ничтожество, — тихо сказала она и заметила, как гневно сверкнули его глаза. — Урод, самоутверждающийся за счет более слабых. Как такого выродка земля только носит…

— Заткнись, — предупредил Гринев.

— А то что? — усмехнулась Ира, намеренно провоцируя его. Ей казалось, что теперь терять точно нечего.

— Пиздец тебе, сука, — пообещал Андрей и, вытащив ремень из джинсов, намотал его на свою руку.

Ира внутренне сжалась, знакомое чувство страха опутало, как паутина. Тяжело дыша, она наблюдала за действиями Гринева, замерев в тревожном ожидании. Замахнувшись, он ударил ее ремнем, бляшка больно впечаталась в руку Ирины, которой она едва успела прикрыть лицо. Ира не сдержалась и закричала от боли, почувствовав новый удар на своем плече. Нежная кожа, не привыкшая к такому обращению, моментально краснела. Прижав голову к коленям и накрыв ее руками, она инстинктивно пыталась защититься. Как могла, уворачивалась от его ремня, но тщетно, Андрей, обезумев, лупил ее сильнее и сильнее, оставляя бляшкой все новые отметины на теле. Ира визжала и звала на помощь, хоть и понимала, что это бесполезно. Она уже практически не чувствовала своего тела, все оно превратилось в один сгусток боли.

Москва. Управление уголовного розыска

После ухода Тани Дымов с головой окунулся в работу: заполнял текущую документацию, просматривал отчеты сотрудников, стараясь не вспоминать о той жаркой сцене, что происходила в его кабинете сегодня днем, словно ее вовсе и не было. Стас не придавал особого значения сексуальным связям с женщинами, и, если бы не вошедший не вовремя сотрудник, он просто напросто удовлетворил бы своих физиологические потребности — не более.

Куликова возбуждала в нем мужские инстинкты, как, наверно, и любая другая симпатичная представительница женского пола. Но было в ней что-то особенное, а что именно, Дымов понять не мог, да и не пытался даже — он не заморачивался по пустякам. Тем не менее, факт оставался фактом — Стас никогда и никому не позволял так с собой разговаривать, но на эмоциональные выпады Татьяны почему-то закрывал глаза.