В плену желаний

— Но почему? Я хочу остаться с тобой, — недоумевала Ирина. Еще утром все было хорошо, она чувствовала себя счастливой, а сейчас земля дрожала под ногами.

— Потому что я не хочу, чтобы ты оставалась со мной, — Громов нанес первый удар.

— Я не понимаю… А как же мы?

— Нет никаких «нас» и никогда не было. Просто секс, просто хорошо провели время, — сжав кулаки так, что побелели костяшки пальцев, холодно произнес он. Второй удар оказался не менее жестким. Тим презирал себя за то, что причинял ей боль. Но по-другому Ира не сдастся, ему придется играть свою роль до конца. Настолько реалистично, чтобы она поверила. Пусть возненавидит его, проклянет, главное — спасется. Он должен ее отпустить, должен дать шанс забыть весь этот кошмар и начать жить заново. Возможно, когда-нибудь, она простит его.

Его слова хлестали, как плетка, оставляя на сердце кровоточащие раны. Глаза наполнились слезами, но Ирина сдерживала их.

— Ты же говорил, что любишь меня.

— Я врал.

Первые горячие дорожки потекли по ее щекам, и каждая капля падала прямо на сердце Тимуру, прожигая его до основания, словно кислота. Он мужественно терпел, ни один мускул не дрогнул на его лице: многолетний опыт работы в органах помогал сохранять спокойствие. Слишком многое было поставлено на карту.

Слезная пелена застилала глаза. Помимо воли в памяти всплывали самые ценные моменты, проведенный с Громовым. Его нежность и забота не могли быть фальшивыми, его глаза не могли врать. Этого просто не укладывалось в голове!

— Я тебе не верю! — крикнула Ира, но голос предательски сорвался. — Слышишь? Не верю! Ты же любил меня, я чувствовала это! Это не могло быть неправдой… — проскулила она и устало опустилась на кровать.

— Твоя истерика абсолютно бесполезна. Ты все равно уезжаешь, даже если мне придется тащить тебя за волосы, — Тим вложил в свои слова всю грубость, на которую только был способен.

— Объясни, что случилось?

— Твой муж заплатил за побег…

От его слов внутри что-то оборвалось. На пару мгновений повисла напряженная пауза. Ира переваривала полученную информацию и никак не могла поверить в ее правдивость. Все это казалось дурным сном. Кирилл? Деньги? Откуда? Зачем? Вопросы множились в голове, а ответы не находились. Она чувствовала, что летит в пропасть. Крепкая рука, так долго удерживающая ее на краю, испарилась. Тимур подло толкнул ее, фактически сбросил вниз.

— Ты предал меня, как Иуда? — разочарованно спросила Романова, поднимая на него глаза.

— Ничего личного, просто деньги.

— И сколько же стоят твои тридцать серебряников? — усмехнулась она сквозь слезы. За какую цену он продал их любовь?

— Это закрытая информация.

— Господи, что ты говоришь? — Ирина обхватила голову руками. Весь мир рушился на глазах, погребая ее под руинами.

— Прости, — прошептал Тим и отвел глаза, не в силах наблюдать, как она страдает.

— Прости?! Тимур, посмотри на меня!

Он нехотя повернулся и спокойно выдержал ее отчаянный взгляд. Ира невольно отшатнулась: ни капли нежности, только холодные осколки равнодушия.

— Ты так нужен мне.

— Но ты мне не нужна, — тихо сказал Громов и, чтобы не осталось никаких сомнений, добавил: — Я люблю другую женщину.

— Карину?

— Да.

Его слова ядовитыми иглами пронзали душу насквозь. Ирина уже не пыталась прятать эмоции: какой смысл вспоминать о гордости, когда сердце рвется на лоскуты? Она металась внутри себя, как загнанная львица, и не понимала, как жить дальше, что делать. Тимур создал ее мир, а сейчас он превратился в пустыню. Не осталось ничего, кроме песка и праха рухнувших надежд.

— Зачем ты тогда все это начинал?

— Я хотел тебя, — честно признался Тим. Ему было не легче, но он не имел права проявлять слабость. Переживал свою боль внутри, выл раненым зверем, но выглядел невозмутимо и сосредоточенно.

— А теперь расхотел? — грустно усмехнулась Ира.

— Надоела, — насмешливо произнес Громов. Он уничтожал ее, каждой фразой убивал все живое, выжигал жарким огнем те волшебные мгновения, что были между ними.

— Ты жесток.

Сейчас Ирина видела перед собой совсем другого человека. Тимур был груб и безжалостен, таким она его не знала. Неужели так ошиблась в собственных чувствах? Неужели Громов сумел настолько внушить ей свою любовь, что она раскрыла ему душу, без оглядки бросилась в омут с головой. А что получила взамен? Разбитое в очередной раз сердце и уничтоженную жизнь.

— Какой есть, — Громов поставил точку в разговоре.

Он умышленно жег мосты, зная, что они больше не встретятся, не хотел, чтобы Ира держалась за прошлое. Она должна жить и дышать полной грудью. А он… Тихо сдохнет в этом чертовом аду.

Взглянув на часы, Тимур произнес короткое «нам пора» и, бесцеремонно взяв Романову за руку, потащил за собой. Она не сопротивлялась, находилась в какой-то прострации и послушно следовала на ним. Было совершенно безразлично, куда ее ведут и зачем, ведь она все равно уже умерла.