В подполье можно встретить только крыс…

По-иному сложилось в России. Массовый террор против украинского населения, жесточайшее крепостное угнетение за столетие превратили страну сплошной грамотности в темную забитую провинцию. Но при этом языковая близость между украинцами и русскими привела к относительному успеху русификации. За столетия пребывания в российском государстве украинцы понемногу стали забывать свое национальное имя и привыкать к тому, которое им дали колонизаторы, — малороссы, хохлы, и к тому, что в школах их учат на русском языке. А русская интеллигенция в большинстве своем даже поверила в то, что нет такого языка, как украинский, что это лишь диалект русского. Распространению этого убеждения способствовали также директива министра внутренних дел России Валуева (1863 год) и Эмский Указ Александра II (1876 год), запретившие употребление украинского языка в литературе, в школах, театрах, а также ввоз на Украину украинских книг из-за рубежа.

Ко всему этому так привыкли, что, как рассказывал мне член Центральной Рады офицер Черноморского флота Пелешенко, когда после октябрьской революции в Севастополе стали проводить учет моряков по национальности и вызвали украинцев, то вышел только один человек. Вызвали все иные известные в России национальности, а огромная толпа матросов продолжает стоять неподвижно. Организаторы растерялись: что же это за нации в этой толпе. И вдруг кто-то догадался: «Малороссы! Отойди туда!» И вся толпа двинулась на то место, которое было указано малороссам.

Крайне низкое национальное самосознание украинского народа и большевистская интервенция из России явились основной причиной поражения национальной революции 1917—20 годов на Украине, падения созданной 21 января 1918 года на основе свободных выборов Украинской Народной Республики (УНР). Национально сознательная часть народа либо погибла в огне борьбы, либо вынуждена была эмигрировать. В результате национальное право Украина не в борьбе добыла, а получила в дар от российских большевиков. Но Российская коммунистическая партия большевиков, переименованная потом во Всесоюзную коммунистическую партию большевиков, а затем в Коммунистическую партию Советского Союза, правила все время таким образом, чтобы указанный дар из рук не выпускать, чтобы не давать развиться самосознанию украинского народа, не дать ему выкристаллизироваться в государственную нацию.

Дело было поставлено так, что о национальной свободе можно было кричать, благодарить большевиков за то, что они ее даровали, но воспользоваться ею было нельзя. За попытку реально получить национальные права обрушивались жестокие репрессии. Демагогически, на словах борьба велась только против буржуазного национализма, а фактически подавлялось всякое национальное самосознание. Опасными оказались даже украинские коммунисты. Украинская коммунистическая партия была истреблена физически. Ликвидирована чисто культурная национальная организация «Просвита». Затем принялись и за украинцев — членов РКП(б), которые стояли за реальные национальные права украинцев. Физически уничтожены даже такие выдающиеся фигуры большевистского руководства на Украине, как Скрыпник, Хвылевый, Затонский, Коцюбинский, и многие партийные работники меньшего масштаба.

Но на этом центральная власть не остановилась. Национально сознательная часть украинского населения, даже будучи лояльной советской власти, представляла потенциальную опасность единству империи. После разгрома национальной революции на Украине, после гибели, бегства за рубеж наиболее активной части националистов в стране осталась небольшая группа дореволюционной национальной интеллигенции, которая в условиях советской власти хотела послужить пробуждению национального самосознания народа. Эти люди искренне верили словам, на которые не скупились большевики, призывая интеллигенцию к работе в народной гуще.

И интеллигенция эта работала, отдавая все силы национальному возрождению. Их самоотверженный труд был замечен народом. Авторитет их рос. И росло национальное самосознание народа. Центральная власть усмотрела в этом опасность для себя и нанесла удар. В начале 30-х годов был организован провокационный процесс «Спілки вызволения Украины» (СВУ). Людей самых мирных профессий и благородных характеров обвинили в подготовке террористических актов — взрывов, убийств, в провоцировании интервенции и подготовке восстаний внутри страны. Пытками, фальсификациями и обещаниями легких наказаний людей заставили «сознаться» в не совершенных ими преступлениях.