В подполье можно встретить только крыс

"В его воспоминаниях виден образ человека верующего в коммунизм и борюшегося за него против партийного аппарата, который так повернул революцию, чтобы достичь своих эгоистических целей.

Однако те, кто думает узнать секреты советской политики, заблуждается. Генерал Григоренко весьма добросовестный мемуарист и говорит только о том, что пережил и видел сам. Его толстая книга - это профиль жизни при наследниках октябрьской революции, что придает ей неоспоpимую ценность, но, в то же время, ограничивает ее кругозор.

Оригинальность сочинения состоит не только в том, что это показания высшего офицера, представителя поколения, пользующегося плодами революции, но прежде всего в том, что это плод труда умного человека."

Lecture - Guido Olivieri.

"Написанная живо и непосредственно, не лишенная иронии, книга Григоренко знакомит нас с повседневной жизнью советского общества, как внизу, так и на его верхах (он хорошо знал Брежнева, Жукова, Малиновского, Пономарева). Он разбирает, в частности, систему психиатрических тюрем, но в сущности весь СССР является громадной психиатрической больницей для подчинения народа."

Lе Раrisien Libere,

"Читая воспоминания (Григоренко), можно легко понять, почему дубовым умам Кремля не понравилась его постановка вопроса."

А 5иivre.

"Рассказ о тридцатилетней службе в Красной Армии изобилует подробностями. К примеру, определение теории предотвращения войны, преподаваемой молодым офицерам - "защищать интересы советской страны на чужой территории."

Lа Rериbliquе Lorraiпе.

"Книга о том, как становится инакомыслящим один из блестящих офицеров Красной Армии, пользовавшийся всеми благами и привилегиями. Это один из интересных аспектов книги, но кроме личного пути бывшего генерала, это целая история СССР."

Lа Сroiх.

"Генерал Григоренко - особая личность среди советских инакомыслящих, благодаря его военной карьере. Он впервые дает нам возможность ознакомиться с показаниями о жизни советского офицера между 1930 и 1960 годами, написанными на свободе. Интерес книги и в том, что она охватывает жизнь Украины до и во время революции, первые годы нового режима, создает богатую и полную наблюдений картину советской жизни. Григоренко не мятежник, а стратег. Он взвешивает все за и против прежде чем действовать, несмотря на то, что он отнюдь не хладнокровен. Именно благодаря своим внутренним противоречиям и душевной борьбе он открывает и указывает другим дорогу к добру. И в силу всего этого он отождествляет инакомыслие честногo человека, порвавшего с Советами."

Le Quotidien de Paris.

"Личность П. Григоренко, его положение в СССР, исторические лица, с которыми он сталкивался, и его решение стать инакомыслящим в 1961 году рядом с Солженицыным, потом Сахаровым и Буковским придают его показаниям большое значение."

Argus de la Presse.

"Бывший сталинист стал инакомыслящим. Поэтому столь удивительны его показания о темной истории СССР, которую он знает одновременно изнутри, под Сталиным, а потом извне, как его жертва. Для любого человека, как коммуниста, так и не коммуниста, заинтересованного в свободе, показания этого незаурядного инакомыслящего очень важны. Это уникальный случай."

Tele Journal

"Воспоминания этого человека, привилегированного свидетеля истории СССР знакомого со всеми важными лицами сталинской эпохи, занимавшего высокие посты в армии и политике вплоть до того момента, когда он стал инакомыслящим в 1961 году и был лишен советского гражданства в 1977, должны, в настоящее время, произвести эффект разорвавшейся бомбы."

Livre Hebdo

"800 страниц "Воспоминаний" - это большое событие: впервые голосом сановника режима раскрыт и иллюстрирован разрыв между СССР и социализмом."

Le nouvel Observateur

"Арестован, интернирован, лишен всего, этот деятель борьбы за права человека очутился на пути изгнания. В своих воспоминаниях он избегает литературы, сосредотачиваясь на основном - вскрыть нарыв, уничтожить пропаганду. Григоренко стремительными и резкими словами рисует другое лицо СССР. Он раздевает его, чтобы показать гангрену.

Charente Libre (Angouleme)

(Журнал цитирует Буковского): "Он единственный среди нас имеет право написать воспоминания в классическом значении этого слова... Это живая история нашей страны."

Ехрress

"Книга (Григоренко) по спросу на шестом месте."

L'Express.

Письмо из Франции

Господин Генерал!

Извините, что пишу по-французски.

Я прочел Вашу книгу воспоминаний с большим волнением. Столько отваги, честности и доброты меня глубоко тронуло. Я хотел знать, что же в действительности происходило в Вашей стране, и я думаю, что Ваша книга полностью ответила на мои вопросы. Язык сердца не может лгать и гораздо больше учит, чем любой иной.

Ваша книга длинна и это, скорее всего, оттолкнет многих моих соотечественников, ставшими ленивыми, вероятно, по причине слишком обильного питания.

Блаюдаря Вашей книге я узнал, что горсточка людей может играть весьма заметную роль, если стремится к честности и правде, особенно в наше тревожное время, когда люди особенно нуждаются в примере для подражания.