В подполье встретишь только крыс

Он из рабочей семьи и сам рабочий. В семье все большевики. Старший брат– с 1903 года, отец– с 1905 г., средний брат – с 1909, а младший – Алексей Евграфович – с 1916 года. Мать вступила в партию последней, накануне Октябрьского переворота – в 1917 году.

Судьба всех Костериных оказалась трагичной. Когда я познакомился с Алексеем Евграфовичем, в живых оставался он один. Отец умер в зиму 1931/32 г. от голода. Старший брат был арестован и расстрелян в 1936 году. Среднего брата исключили из партии, сняли с работы, и над ним повис арест. Нервы не выдержали, он запил и умер. Мать, когда арестовали старшего сына, положила свой партийный билет на стол секретаря парторганизации, заявив, что она не может состоять в партии, которая допускает такие несправедливости. После смерти среднего сына и ареста младшего не стало и ее – не выдержало сердце.

Алексей остался один. К трем годам царской тюрьмы приплюсовались 17 лет Колымских лагерей и ссылки. Но это его, по-моему, только закалило. Когда мы познакомились, он уже чувствовал, что немного дней осталось ходить ему по земле, и торопился в своих автобиографических записках подвести итог своей жизни. К сожалению, о содержании этих записок я знаю только по его изустным рассказам. Он собирался передать их мне, чтобы я опубликовал их по возможности. К несчастью, смерть оборвала эту его работу, а женщина, ставшая его женой в ссылке, нарушив прямое указание мужа – передать рукописи мне, – отдала их в КГБ, где они и похоронены.

Радует то, что Алексей Евграфович успел лично сделать заявление о выходе из состава КПСС. В коротком, но убедительно мотивированном письме он просил не считать его больше членом КПСС. Изложив свой путь в рядах партии и указав на факты, свидетельствующие о ее перерождении, вернее, о вырождении в бюрократическую организацию, заключил: «Это не та партия, в которую я вступал и за идеи которой боролся в революцию и Гражданскую войну, поэтому я не хочу находиться в рядах этой партии и отвечать за ее действия».

Знакомство и дружба с А. Е. Костериным оказали коренное воздействие на мои убеждения и раздвинули мой критический кругозор до масштабов понимания нужд страны и народных бедствий. Алексей Евграфович всю Гражданскую войну и первые послевоенные годы провел на Северном Кавказе и множеством теснейших уз был связан с живущими там малыми народами. И он, как свою беду, свое горе переживал их депортацию и гибель в связи с этим многих сынов и дочерей этих народов. Эти чувства он привил и мне, связав при этом с представителями тех малых наций, которые продолжали подвергаться дискриминации и геноциду – крымскими татарами, советскими немцами, месхами и другими. С тех пор – я участник борьбы этих народов за свое полное национальное равноправие и имею среди них множество друзей.

Знакомство с Сергеем Петровичем, а затем и с Алексеем Евграфовичем буквально в мир иной меня ввело. Интересные воспоминания и того и другого, дружеские содержательные беседы, ранее недоступные книги и самиздат. Все это поглощало время и коренным образом меняло кругозор. Я прямо-таки чувствовал, как меняюсь. И наслаждался этим. Особенно близко я сошелся с Алексеем Евграфовичем. Сергей Петрович несколько догматичен и не без фанатизма.

Незаметно проскочила весна. Подходило лето. А дома не все в порядке. Ужены резко усилилась астма. Рекомендация врачей – Крым. А на какие шиши? Приходит мысль: если даже в Москве устроиться в магазин грузчиком труда никакого, то в Крыму, очевидно, еще лучше. Решаем: я еду в Ялту один. Ориентируюсь там и решаю: ехать им туда или мне возвращаться обратно. Приехал. День затратил в бесплодных попытках устроиться инженером-строителем. На следующий день иду в Курортплодоовощторг. Когда оформлялся, рядом появился паренек, который слышал, как кадровик меня спрашивал: а в заключении за что был? Когда я отошел к столику, паренек подошел ко мне.

– Ты куда собираешься, в магазин, кажется?

– В магазин, – ответил я.

– Зачем тебе это? Ты ж наверняка красть не умеешь. Я же вижу, совсем серый. А в магазине нельзя не красть. Оклад 60. Разве на них проживешь? А красть – ты обязательно попадешься. Иди лучше к нам.

– А у вас какие же оклады?

– У нас коллективная сдельщина. До 200 выгоняем. И народ у нас хороший. Все такие, как ты. Небо в клеточку видели. Ребята дружные.

И я попросился на склад. Мне дали направление, сбегал на согласование к завскладом и бригадиру. На следующий день вышел на работу. Комнату тоже нашел: на троих за 90 руб. в месяц, в хорошей квартире – с кухней и ванной. Послал телеграмму жене: «Приезжай».