В подземном царстве

Горячий энтузиазм сразу же пригодился. Уже во второй половине следующего дня после прибытия выяснилось, что если мы хотим провести ночь в палатке, нам нужно ее сначала поставить. Близлежащие селения Аггтелек, Йошвафе и Егерсег были от нас приблизительно на расстоянии четырех километров.

Это расстояние, конечно, невелико, но все же достаточно для того, чтобы почувствовать нашу отдаленность от цивилизованного мира не меньше, чем если бы мы попали на какой-нибудь мирный островок Тихого океана. Вдобавок ко всему окружающую местность, если судить о ней с некоторым пристрастием, можно назвать пустынным карстовым плоскогорьем. Крестьяне появляются здесь лишь в редких случаях. Скоро, однако, мы смогли убедиться в том, что наша оторванность от людей с лихвой может окупиться возможностью наблюдать нравы и привычки животного мира.

В первый же день на нашу палатку ополчились суслики. Позже нас часто навещало в полном своем составе аггтелекское стадо: с каждым днем все смелее держали себя бродячие козы. Симпатичные животные не пропускали случая все перерыть в нашей, иногда оставленной без надзора палатке в поисках соли, хлеба или другой еды. После каждого такого дружеского «визита» необходимо было наводить порядок, и Ленке иногда длительное время не могла из-за этого заниматься непосредственной работой.

А наша работа начинала становиться все интересней.

Мы видели, что источник Комлош у Иошвафе выходит на поверхность. От него на юг широкой полосой тянется та карстовая известняковая территория, которая питает его водой и на другой стороне которой находится пещера Барадла, а также другая неизвестная пещера, питающая источник Комлош. Известняковая территория от сел Аггтелек и Егерсег переходит к югу в так называемый покрытый карст. На этой части поверхности нет уже известняка, только желтый с большим количеством гальки глинистый грунт. Упомянутые выше поноры образовались на границе открытого карста, то есть известняковой территории, и покрытого карста, — поверхности, имеющей галечно-каменистую почву. Причина этого в том, что большую часть осадков, выпадающих на глинистую территорию, почва поглотить не может, так как глина принадлежит к водонепроницаемой породе. Поэтому здесь собираются в форме временных ручьев воды, текущие по поверхности к краю известняковой территории, где они исчезают в многочисленных расселинах, в так называемых водопоглощающих пунктах, то есть в понорах.

Блокдиаграмма окрестностей горы Соморхедь и поноров бассейна источника Комлош

1 — Понор, 1,2 — Понор, 2, 3 — Понор, 3, 4 — Понор, 4, 5 — Понор 5, 6 — Понор, 6, 7 — Гора Соморхедь, 8 — Планируемый вход, 9 — Главный тоннель пещеры, 10 — Тоннель Красного стяга, 11 — Большая долина, 12 — Водораздел (рис автора)

Местом своей работы мы должны были выбрать из восьми поноров тот, который подавал бы большие надежды на успех. Выбор был делом нелегким. Все они были такими, что мы находили много доводов «за» и много «против».

Самым перспективным казался понор Большой долины, собирающий воду с территории больше квадратного километра. Мы думали, что сможем ценой минимальных усилий войти в пещеру там, где воды с давних пор проложили себе путь. К самому большому понору должен принадлежать и самый широкий коридор предполагаемой пещеры, главный тоннель. Против работ здесь говорило, однако, террасное развитие долины. Это означало, что в геологическом прошлом понор Большой долины закрывался и открывался по нескольку раз, стало быть, критический участок будет очень длинным.

Были, например, такие поноры, как Бибицтебер, где исключалась возможность сильного закупоривания, о чем говорили крутые склоны водопоглощающих долин не террасного образования.

Но территория водосборной площади тут значительно меньше. поэтому если мы сможем после удачной раскопки попасть в незначительный боковой ход пещеры, то пробраться через него в главный тоннель нам. может быть, и не удастся. Хорошо взвесив все обстоятельства, мы наконец решили начать работу в по норе Сиклашнеле Большой долины. Выбрали место, где вода ручья уходит под землю, и приступили к работе.

ОСАДА ПРЕИСПОДНЕЙ

Работа началась. Земля стонала под ударами кирок. Мы выкорчевали на рабочей площадке кустарник. По крутому склону понора с любопытством рыскали зеленые ящерицы. Кох уже в первый день с радостью сообщил, что чувствуется приток воздуха. Теперь у моих товарищей не было сомнений в существовании глубоко под землей значительных пустот. Из расселин огромных каменных глыб, нагроможденных на дне долины, вырывался воздух — верный признак наличия пещеры. Его холодная струя задувала зажженную спичку Было ясно, что нужно следовать по пути тока воздуха, он, несомненно, ведет к пещере.