В погоне за ангелом

Через сорок минут я выбрался на Голливудское шоссе и, чувствуя себя просто великолепно, поехал на юго-восток в сторону центра Лос-Анджелеса и Маленького Токио. Ах, совершенство! Оно дарит утешение в трудные минуты.

Я миновал перекресток на Пасадену и по Бродвею выехал в центр города. Центр Лос-Анджелеса — это грязные городские улицы, прилепившиеся друг к другу небоскребы и городская вонь. Мужчины, которые здесь работают, носят костюмы, а женщины — туфли на высоких каблуках, и почти у всех в руках зонты, словно вот-вот пойдет дождь. Центр Лос-Анджелеса совсем не похож на Лос-Анджелес. Он скорее напоминает Чикаго, Бостон, Детройт или Манхэттен. Он похож на какое-то другое место, которое пришло в гости и решило остаться. Может быть, в один прекрасный день над ним поставят купол и начнут брать деньги за вход. Тогда ему можно будет дать новое название: Банальный край.

Я доехал по Бродвею до Первой улицы, свернул налево и через два квартала оказался в Маленьком Токио.

Дома здесь старые, в основном из кирпича или камня, но в хорошем состоянии, а улицы чистые. Перед одними лавками висят бумажные фонарики, перед другими — красно-зелено-желто-голубые ветровые конусы, а все вывески на японском. На тротуарах было полно народу. Лето — туристский сезон, и большинство прохожих — как европейцы, так и японцы — были вооружены «никонами» или «пентаксами». Группа итальянских моряков, остановившихся на углу, улыбалась девушкам в кимоно, улыбавшимся в ответ. У одного из моряков в руках был мешок из «Диснейленда» с Микки-Маусом на боку. Сувениры из далекой страны.

Контора по импорту Нобу Ишиды оказалась ровно там, где и сказал Малькольм Деннинг, в старом здании на Ки-стрит между рыбным рынком и книжным магазином, торговавшим книгами на японском языке. На улице перед ней стоял гриль якитори.[10]

Я проехал мимо конторы Ишиды, припарковался перед одной из сувенирных лавок, открытых специально для жителей Кливленда, и пешком вернулся назад. На двери висел маленький колокольчик, звякнувший, когда я вошел. Внутри, в дальней части конторы, за двумя столами сидели трое мужчин. Все было завалено коробками и заставлено металлическими стеллажами. На витрине красовались главным образом безвкусные лаковые шкатулки, миниатюрные пагоды и драконы, ужасно похожие на Баркли из «Улицы Сезам».[11] Я улыбнулся всем троим мужчинам одновременно:

— Отличные у вас тут вещички.

— Что вам угодно? — спросил один из них.

Он был намного моложе остальных, лет двадцати. Никакого акцента. Родился и вырос в Южной Калифорнии, о чем свидетельствовал характерный загар серфингиста. Выше среднестатистического японца, чуть больше шести футов, с изящной линией челюсти, мускулистыми руками и чересчур развитыми трапециевидными мышцами — результат многочасовых тренировок. Несмотря на жару, он был в плотно облегающей вязаной рубашке с вырезом лодочкой и рукавами три четверти. Двум другим было около тридцати. У одного из них явно было что-то с левым глазом, словно ему в свое время хорошенько врезали и глаз так и не восстановился. У другого на правой руке не хватало мизинца. Я решил, что молодой работает менеджером в отделе рекламы у Ишиды, а двое других — покупатели из «Нейман Маркуса».[12]

— Меня зовут Элвис Коул. Вы Нобу Ишида? — сказал я, положив визитку на второй стол.

Тот, у которого не хватало пальца, ухмыльнулся молодому пареньку и произнес:

— Эй, Эдди! Ты, случайно, не Нобу Ишида?

— У вас к мистеру Ишиде дело? — откликнулся тот.

— Ну, можно сказать, личного свойства.

Тип с больным глазом что-то сказал по-японски.

— Извините, японский — один из общепринятых в мире четырех языков, которым я не владею, — сообщил я ему.

— Может быть, это поймешь, придурок. Отвали! — перевел мне Эдди.

Очевидно, они все же не были покупателями из «Нейман Маркуса».

— Пожалуй, вам стоит спросить у мистера Ишиды, — произнес я. — Скажите ему, это по поводу Японии восемнадцатого века.

Эдди, немного подумав, взял мою визитку и заявил:

— Жди здесь.

И исчез за пирамидой из подносов для суши и бамбуковых плошек.

Тип с больным глазом и его приятель без пальца уставились на меня.

— Думаю, мистер Ишида держит вас затем, чтобы вы занимались инвентаризацией, — предположил я.

Тип без пальца улыбнулся, но не слишком дружелюбно.

Через некоторое время вернулся Эдди, уже без моей визитки, и заявил:

— Выметайся.

— Узнай еще раз. Я не отниму у него много времени, — сказал я.

— Ты уходишь.

Я перевел взгляд с Эдди на двух его приятелей и снова на Эдди:

— Ни хрена. Я останусь и поговорю с Ишидой или прямиком отправляюсь в полицию и сообщаю им, что вы, ребята, торгуете краденым.

«Мистер Угроза».