В погоне за Дейзи

— Дейзи, Дейзи, прости… — Холли пытается меня успокоить, но мне ничем не помочь. Мне просто нужно выплакаться.

Господи, как же я хочу, чтобы он вернулся. Я бы все отдала, лишь бы он вернулся в этот мир.

— Ну почему он умер? — рыдаю я. — Я скучаю по нему Холли, так скучаю.

— О Дейзи…

Немного погодя успокаиваюсь и делаю несколько глубоких вдохов. Все это время мы обе молчим.

— Все хорошо? — спрашивает Холли.

Вновь прерывисто вздыхаю и говорю, что да. А потом вспоминаю интервью по телевизору.

— Что вообще Луиш забыл на телевидении? Ты что-то сказала про его речь?

— Ну да. Уверена, что хочешь сейчас об этом слушать? — осторожно уточняет Холли.

— Да, рассказывай. Обещаю, больше не разревусь.

— Ну, после… похорон пресса начала охотиться за Луишем. Ему было чертовски сложно выиграть гонку после того, как его товарищ по команде трагически погиб на трассе. Саймону кажется, кто-то из команды слил журналистам тот факт, что Луиш винит себя в смерти Уилла, потому что газеты вцепились в эту историю и долго перемывали ему кости. Вместо того чтобы посочувствовать Луишу, они возжаждали крови. Умудрились взять интервью у отца Уилла, и тот раскритиковал Луиша за победу в Сильверстоуне.

— А Лора общалась с прессой? — перебиваю я.

— Нет.

— О. И что дальше? — Даже не могу на нее злиться.

— Короче, Луиш плохо выступил в Германии, отказался давать интервью, и шумиха вроде бы пошла на спад. А потом, прямо перед гонкой в Венгрии, журналист, должно быть, подловил Луиша в неподходящий момент, и он сорвался прямо перед стартом.

— В смысле, сорвался?

— Расплакался, — поясняет Холли. — Начал плакать, садясь в болид.

Ничего себе. Не могу представить Луиша в слезах.

— Он сказал репортеру, что выиграет эту гонку ради Уилла, — продолжает Холли.

— Но не выиграл.

— Нет, сошел с дистанции после десяти кругов.

— Что-то случилось с болидом? Или Луиш не справился? — Ничего не понимаю.

— Нет. Наоборот, он стартовал очень хорошо. На старте стоял одиннадцатым, но сразу же обогнал четверых, постепенно пробивался вперед, и тут внезапно притормозил. Пропустил семерых соперников, заехал в бокс и вышел из машины. Саймон чуть с ума не сошел.

Я внимательно слушаю ее рассказ.

— Короче, интервью, что ты видела, похоже, то самое, что он дал после гонки, потому что просто не мог держать себя в руках. С тех пор он не появлялся в штаб-квартире команды, и видимо, ему сейчас очень плохо. Не знаю, что решит Саймон.

— По поводу?

— Насчет Луиша. Саймон не может оставить его в команде, видя, что Луиш так сильно потрясен смертью Уилла.

— Не может оставить в команде? Что, Саймон его уволит?

— Вряд ли у него есть выбор.

— Конечно есть! Луиш возглавлял турнирную таблицу. С чего бы Саймону его увольнять? Из-за пары неудачных гонок? Его товарищ по команде погиб! — Чувствую, что в горле снова образуется комок.

— Эй, эй, — успокаивает меня Холли. — Я думала, ты обрадуешься этой новости.

— Нет, не обрадуюсь, — говорю я. На самом деле я даже волнуюсь за Луиша.

Он этого не заслуживает. Неужели я правда виню его в смерти Уилла? Честно?

— И когда следующая гонка? — спрашиваю я.

— Через пару недель. Гран-при Европы.

— Что ж, пожелай Луишу от меня удачи.

— Серьезно?

— Да.

— Дейзи… — неуверенно начинает Холли. — Ты собираешься остаться в Америке?

— Не знаю, — отвечаю я.

— Почему бы тебе не вернуться? Место тебя по-прежнему ждет. Мы все по тебе скучаем.

Несколько секунд молчу.

— Я тоже по вам скучаю.

— Успеешь приехать как раз к следующей гонке. Поживешь у меня. Тебе даже необязательно искать квартиру.

Представляю себя на работе, за сервировочным столиком. Раскладываю по тарелкам жирный бекон, но тут Уилл просит отойти на минутку, чтобы перемолвиться с ним словечком, и ком в горле вырастает до таких размеров, что приходится жадно хватать воздух ртом. Начинаю плакать. Холли потрясена:

— Дейзи, пожалуйста, не плачь!

— Не могу… Не могу… — выдавливаю я.

— Знаю, знаю, — утешает меня подруга. — Еще слишком рано.

— Это невыносимо! — Я обещала ей, что больше не буду реветь, но во мне будто прорвало плотину. — Не могу поверить, что он умер! — И все, слезы хлынули, и Холли еще долго слышала только мои всхлипы.

Наконец я успокаиваюсь и угрюмо бормочу:

— Мне пора.

— Мне так жаль, Дейзи. — Ее голос звучит хрипло, будто она тоже плакала.

— Все нормально, — шепчу я и нажимаю на клавишу отбоя.

Тут же в дверь кто-то стучит. Не отвечаю, поэтому дверь медленно открывается, и, подняв глаза, я вижу на пороге маму.

— Дейзи? Все хорошо?

— Нет, нет, ничего не хорошо. — Мотаю головой и в отчаянии смотрю на ковер.

— Что не так? — тихо спрашивает она.

— Просто оставь меня в покое, — прошу я и падаю ничком на кровать. — Уйди! — кричу, когда понимаю, что она не трогается с места. Спустя мгновение слышу, что дверь за ней закрывается, и я снова остаюсь одна.

Глава 21

— Он всерьез об этом думает.

Говорю по телефону с Холли. Прошла неделя после Гран-при Европы, и подруга только что сказала, что Саймон планирует заменить Луиша другим пилотом. На квалификации он показал плохой результат, а на гонке врезался в болид Наоки Такахаси, допустив дурацкую ошибку на старте.