В погоне за мечтой

Привал получился коротким, буквально поесть, попить, немного отдохнуть и отправиться дальше. А все потому, что каждый чувствовал себя неуютно в туннеле, где все однообразно, но в тоже время так незнакомо. Но больше всего в отряде хотели увидеть солнце, пусть даже и зоновское – серое, тусклое, но все-таки солнце. Поэтому, когда мы обнаружили одну из лестниц, которая вела наверх, все выразили твердое желание покинуть туннель. И выбрались мы аккурат в том самом месте, где пару дней назад проникли под землю – наверное, Самогон специально вел нас именно к этому выходу, – то есть в Мертвом лесу. Не знаю, заметил ли кто-то еще, кроме меня с ветераном, эту вещь, но я не стал никого спрашивать об этом, потому что все радовались наконец-то оказаться наверху. Правда, посоветовал всем сохранять бдительность, чему последовал каждый – чувствуется, что уроки выживания в Зоне не пропали даром.

По пути назад я попросил Самогона заглянуть в Любеч, где «у меня осталось незавершенное дело». Убедил я его изменить маршрут тем, что в бывшем городишке можно было безопасно переночевать. А еще я сказал ему, что там оставил те самые записи из архива. Под напором таких аргументов ветеран сдался и повел весь наш отряд в Любеч. Там мы переночевали, я незаметно от всех забрал листы, оставленные в тайнике – очень хороший тайник я сделал, никто его не нашел, – и переложил в свой рюкзак, точнее, в Юлин, который забрал и не вернул ей вместе с ее вещами. А Самогон забрал свой рюкзак, отдав Торопыге его. Наутро, позавтракав и собравшись, мы отправились дальше, но уже нигде не останавливаясь по пустякам.

Прошло еще три дня, и мы вернулись в Климово, в бар «Сытый кровосос», уставшие и измученные рейдом. Почти две недели мы блуждали по Зоне, и я был удивлен, что никто из наших с Самогоном ведомых не свалился замертво по дороге в деревню. Теперь каждый из них может гордиться собой и даже похвастаться на Большой земле, что, мол, вот, теперь я настоящий сталкер, могу ходить наравне с ветеранами. Хотя, конечно, лучше не распространяться об этом, а то мало ли что.

А после мы отмечали наше возвращение. Пил весь в бар, даже Карася вытащили из его норы. Но счастье, как это известно, не бывает долгим. Через пару дней, когда Грецов уладил свои дела, он и его ребята повели туристов на Кордон, где их всех забрал вертолет и улетел в Москву, а может и еще куда. Нет, я не пошел с ними, мне там делать было нечего – об этом мне рассказал полковник Егоров позже, когда я его навестил. Поэтому попрощались мы еще в баре. Алексей Рыжов, Роман Шестаков, Тимур Корнеев, Георгий Королев и, конечно, Юлия Чернюк – наверное, я не запомню эти имена и фамилии, разве что кроме Юли. Но сталкеров Торопыгу, Чипа, Цыгана, Викинга и Ежа я никогда не забуду. И буду надеяться, что и они меня не забудут. С ними мне было грустно расставаться – очень уж привык к ребятам, – но вот с Грецовым я чуть ли не с радостью прощался, как и он со мной. На какие бы не были у нас разногласия я, посовещавшись с Самогоном, вручил ему те самые записи из любеческого архива перед их отъездом. Капитан оказался очень удивлен моей щедрости, и это было видно до самого отлета вертолета – это мне тоже Юра потом рассказал. И вот какое дело: через пару дней после того, как туристы покинули Климово, меня вызвал к себе Карась и скинул на мой сталкерский счет деньги, сказав, что «это от того вояки, с которым ты бухал после своего возвращения». Посмотрев на сумму, которую капитан передал, я понял, что хоть он и засранец редкостный, но по счетам платит.

А Самогон… С Самогоном мы не прощались, потому что после рейда что он, что я приводили себя в порядок. Но вот, когда настал день и мне нужно было решать, что предпринять дальше, мы снова встретились с ним в баре и, попивая горячительное возле барной стойки, он спросил:

– Ну и куда ты теперь? Что будешь делать?

– Не знаю, наверное, возьму заказ у Карася и отправлюсь дальше покорять Зону. – Глядя на дно стакана, ответил я.

– То есть ты решил остаться здесь. А как же Юля? – Развернувшись ко мне, задал он главный вопрос.

– А что она? Я ушел и не собираюсь возвращаться – для сталкера нет дороги назад. – Ответил я, залпом допив свой виски и налив еще – Джо куда-то ушел, оставив нам на пару бутылку. – К тому же, как оказалось, у нас с ней есть ментальная связь: когда мы оба спим, мы можем видеть, слышать и даже чувствовать друг друга.

– Вот оно как. Тогда тебе и впрямь незачем возвращаться. – Произнес Самогон, допив и свою порцию.

– А со мной на Патруль не хочешь поработать, как внештатный сотрудник? – Неожиданно предложил ветеран.

– А работа сильно хлопотная? – Спросил я.

– Находить странников и возвращать их обратно в родные миры – ничего сложного. Возможно, придется выбираться из Зоны и еще пару нюансов.

– Как всегда находиться пару нюансов? – Спросил я, усмехнувшись.

– Знаешь, а почему бы и нет? – Так же неожиданно для себя согласил я. – Хотя бы взгляну на этот мир, ибо из Зоны ни разу не выбирался.