В погоне за метеором

Господину директору обсерватории в Цинциннати, Огайо.

Уостон, 24 марта …. г.

Господин директор!

Утром 16 марта, в промежутке времени от семи часов тридцати семи минут двадцати секунд до семи часов тридцати семи минут двадцати девяти секунд мне посчастливилось открыть новый болид, двигавшийся с севера на юг по северной части небесного свода. Направление его образовывало по отношению к меридиану угол в 3o31'. В дальнейшем мне уже ни разу не удалось проследить траекторию этого метеора. Однако в том случае, если он, в чем я не сомневаюсь, снова появится на нашем горизонте, мне кажется, будет справедливым, чтобы я считался автором этого открытия, которое с полным правом может быть занесено в летопись современной астрономической науки. С этой целью я беру на себя смелость обратиться к Вам с настоящим письмом и буду Вам очень обязан, если Вы подтвердите его получение.

Примите, милостивый государь, мой нижайший поклон и уверения в совершенном почтении.

Доктор Сидней Гьюдельсон.

Морисе-стрит 17.

ГЛАВА ПЯТАЯ

в которой, несмотря на самые отчаянные старания, мистер Дин Форсайт и доктор Гьюдельсон только из газет черпают сведения о своем метеоре

Ответ на оба вышеприведенных письма, отправленных под тройной печатью в адрес директоров обсерваторий Питсбурга и Цинциннати, мог заключаться в простой расписке и извещении о том, что сообщение зарегистрировано по всей форме. Заинтересованные лица большего и не требовали. Оба они твердо надеялись в самое ближайшее время снова найти свой метеор. Чтобы астероид скрылся в небесных глубинах так далеко, что освободился от земного притяжения, что он никогда не появится в поле видимости подлунного мира, — такую возможность они отказывались допустить. Нет, подчиняясь строгой закономерности, метеор должен был снова появиться на горизонте Уостона. Его можно будет увидеть, снова сообщить о его появлении, определить его координаты. И тогда он будет значиться на небесной карте, окрещенный славным именем того, кто его открыл.

Но кто именно увидел метеор первым? Вопрос весьма сложный, способный поставить в тупик даже и такого судью, как Соломон. В день, когда снова появится метеор, двое будут оспаривать первенство. Если бы Фрэнсис Гордон и Дженни Гьюдельсон отдавали себе отчет в опасности положения, они, наверно, молили бы бога сделать так, чтобы их свадьба была отпразднована до возвращения злополучного метеора.

И нет никакого сомнения, что и миссис Гьюдельсон, и Лу, и Митс, так же как и все друзья обоях семейств, присоединились бы к этим молитвам.

Но никто ничего не знал и, несмотря на все возраставшее беспокойство обоих соперников (беспокойство, которое все близкие отмечали, не находя ему объяснений), никто из обитателей дома на Морисс-стрит, за исключением доктора Гьюдельсона, не интересовался тем, что происходит в небесных глубинах. Все были поглощены другими делами: нужно было нанести и принять визиты, разослать пригласительные карточки на свадьбу, приготовить все к церемонии, выбрать свадебные подарки, — все это, по словам крошки Лу, было равносильно двенадцати подвигам Геркулеса. И к тому же нельзя было терять ни часу.

— Когда выдают замуж первую дочь, — твердила Лу, — это дело серьезное. Со второй — все гораздо проще! Великое дело — привычка! Не приходится бояться что-нибудь прохлопать. Вот увидите — со мной все пойдет как по маслу!

— Вот как? — дразнил ее Фрэнсис Гордон. — Мисс Лу, как видно, подумывает о замужестве? Нельзя ли узнать имя счастливого смертного?..

— Думайте о собственной женитьбе, — возражала девочка, — и не суйте носа в мои дела! И без того у вас хватит забот.

Миссис Гьюдельсон, как обещала, осмотрела дом на Ламбет-стрит. Что касается доктора, то было бы безумием рассчитывать на него.

— Все, что вы сделаете, будет сделано превосходно, миссис Гьюдельсон, я полностью полагаюсь на вас, — сказал он жене в ответ на ее предложение осмотреть будущее жилье молодой четы. — Да, кроме того, это прежде всего касается Фрэнсиса и Дженни.