В погоне за миражами

Он не стал терять времени, проверяя, не подслушивает ли его Густав или кто-то из его людей. Он прошел через комнату и снял с глаз Каприс повязку, а потом быстро повернул ее к себе спиной и по-новому завязал ее веревки так, что она по-прежнему не могла двигать руками, но теперь путы не врезались так мучительно ей в тело.

Каприс моргала: первые несколько секунд ее глаза не могли привыкнуть к врывавшемуся в окна солнечному свету. К тому моменту, когда она могла, наконец, нормально видеть, Куин уже повернул ее лицом к себе.

— Он к тебе прикасался?

Заглянув ему в глаза. Каприс изменила ответ, который собиралась дать.

— Нет.

Куин всмотрелся в ее лицо и по глазам понял, что с ее губ только что сорвалась первая ложь. Она рискнула сделать это — ради него.

— Ты лжешь, но это неважно. — Он притянул ее к себе. Ему необходимо было почувствовать удары ее сердца, бьющегося в такт с его собственным. — Что бы тебе ни приказывали сделать, не сопротивляйся. Выполняй.

Каприс впитывала в себя его силу и тепло. Глаза ее были закрыты.

— Хорошо.

Он взял ее за подбородок и поднял лицо навстречу своему.

— Они не причинят тебе вреда. Ты для них только заложница. Ты им не опасна — если не увидишь их лиц. Так что мне придется снова завязать тебе глаза перед тем, как они вернутся.

Она кивнула, доверяя ему свою жизнь.

— Понимаю.

Сурово сжав губы, Куин покачал головой.

— Нет, не понимаешь. Но я ничего объяснять не буду. Только дам тебе обещание: тебе больше никогда не придется пережить подобное.

Будь у Каприс свободны руки, она крепко обняла бы его.

— Не надо ради меня снова ранить себе душу! — умоляюще попросила она.

Все его напряженное тело говорило о том, что он не собирается ее слушать.

— У меня нет души.

— Нет, есть! Я нашла ее и не собираюсь отказываться ни от нее, ни от тебя.

Куин не позволил себе отреагировать на ее заявление. Он знал, что необходимо сделать. Даже она не могла сейчас изменить его намерений. Удар в дверь возвестил, что их время закончилось. Куин взял со стола повязку.

Каприс прочла в его глазах муку, которую он не хотел, а может, и не мог прогнать. Ее руки ныли от потребности обнять его.

— Я помню, как ты в ту ночь велел мне закрыть глаза, — чуть слышно прошептала она. Если она не может спасти его от адских мук, то хотя бы может дать воспоминание, которое хоть на секунду усмирит боль. — Темнота создана для тайн. Но я в моей темноте не буду думать о них. Со мной будет твое лицо и воспоминания о тебе.

Куин в последний раз заглянул ей в глаза, а потом закрыл их повязкой. Будущее, пепел его потерянной чести. Каприс, его маяк, живая и любящая. Он завязал узел, а потом наклонил голову и на секунду прижался к ее губам. Он уже разделил с ней страсть, любовь, опасность и ложь. Но до этой минуты она не знала о его нежности.

— Думай обо мне, дева-воительница, пока я не приду за тобой.

Ее улыбка оставила на его душе шрам — более глубокий, чем все остальные. Он отвернулся от нее. Настоящее и будущее были окрашены алыми пятнами прошлого.

Глава 12

— Ты не можешь пойти на такое! — резко проговорил Киллиан, когда Куин коротко закончил излагать ситуацию, сказав, что Каприс оказалась заложницей, и назвав цену ее свободы.

Не обращая внимания на гнев Киллиана, Куин начал переодеваться. Его мысли лихорадочно работали, пытаясь найти невозможные ответы ради женщины, которую он любил. В его мыслях не было места для эмоций Киллиана.

— Таков уговор. Этим я покупаю ее свободу.

Киллиан сунул руки в карманы, стараясь подавить гнев и вернуть себе способность мыслить здраво.

— Ты подписываешь собственный смертный приговор! И ты никогда в жизни не был наемным убийцей. Я не верю, что теперь ты готов им стать.

Куин не пытался опровергнуть его аргументы. На это не было времени. Он шел на самый крупный риск за всю свою жизнь.

Киллиан смотрел на шрамы, обезобразившие широкую спину Куина.Он видел их уже слишком много раз, чтобы реагировать на это зрелище, хоть оно и было поистине ужасным. Он нахмурился, лихорадочно перебирая в уме все варианты, понимая, что время убегает стремительно, словно вода из решета.

— Это не может быть настолько просто.

Куин стремительно натянул черные брюки и рубашку.

— Ее жизнь. Неужели ты всерьез думаешь, что я стал бы ею играть?

— Знаю, что нет. — Киллиан поймал Куина за плечо и заставил повернуться лицом к себе. — Говори со мной, слышишь? Я помогу тебе, что бы ты ни задумал. Я твой должник. А насчет оплаты долгов я так же щепетилен, как и ты. К тому же Каприс — моя свояченица.

Будь на месте Киллиана кто-нибудь другой, Куин мог бы надеяться его переупрямить, но Киллиана он знал. Не считая Каприс, он был единственным, кому Куин доверял на все сто процентов, и, кроме того, только он мог обеспечить ему те лишние шансы, которые так необходимы в этой последней игре.

— Это незаконно.

— Мне наплевать. — Киллиан нахмурился. — И не трудись напоминать мне, что я буду рисковать жизнью. Я знаю правила игры. Может, я из нее и вышел, но слишком хорошо помню, как она ведется.