В погоне за миражами

Его юго-западный тягучий говор звучал спокойно, чуть иронично.

Киллиан вздохнул, решив почему-то, что новый знакомец ему нравится. Может, дело было в прямом и открытом взгляде.

— Не советую вводить это в привычку. Дариан рассмеялся. В его глазах читалось шутливое согласие со справедливым выговором.

— Я тоже ненавижу непунктуальность. Дьявольски неудобно, когда ведешь дела.

— Особенно когда дома ждет жена, вечером пригласившая в гости родных, — добавил Киллиан, слегка улыбаясь.

— Ну, вот этого я не знаю. Пока не женат.

Киллиан сел поудобнее.

— Итак, чем я могу быть вам полезен?

Дариан принял приглашение приступить к делу и начал излагать свои потребности. Киллиан делал заметки, мысленно прикидывая, что и как надо будет делать. Минугы шли. Секретарша постучала, давая ему знать, что уходит. Оба собеседника только на секунду приостановили разговор. Сделав последнюю пометку, Киллиан взглянул на часы. А потом поднял голову и пристально сощурил глаза. Человек, сидевший перед ним, был не тем, кто к нему вошел.

Куин ничего не говорил — только молча ждал, как ждал, пока уйдет секретарша. Он специально назначил встречу на самое позднее время, а потом оттянул свой приход, чтобы ненадолго остаться без свидетелей.

— Ну, уже догадался? — негромко спросил он наконец, и теперь в его голосе не слышалось акцента, который он отрабатывал последние несколько месяцев.

Этот голос Киллиан не узнать не мог.

— Очень хорошо сработано, — отозвался он наконец, пораженный тем, какие перемены произошли в его друге всего за несколько месяцев.

Куин поднял руки:

— Вплоть до кончиков пальцев. Киллиан почти не обратил внимания на этот жест. Все его внимание было сосредоточено на лице человека, бывшего когда-то Куином.

— Если бы ты уже не умер, я бы сам тебя убил! — прорычал он, вспоминая, что пришлось пережить ему самому, Силк, Каприс и всем их близким. — Почему ты здесь?

Куин поднял брови, услышав вопрос, который был вполне предсказуемым. Даже он не был уверен, сможет ли осуществить невозможное.

— Ради Каприс. Открыто. Без опасностей. Настоящее ухаживание на глазах ее близких и всех, кого это может заинтересовать. Потом — свадьба, и мы устраиваемся растить арабских лошадок и детей. И ни одной тени прошлого на горизонте.

— И ты думаешь, я тебя к ней подпущу?

Куин мягко улыбнулся. В этой улыбке не осталось и следа от прежнего цыгана, но в ней чувствовалась стальная решимость, не допускавшая возможности возражений.

— Тебе меня не остановить. И ей тоже — хоть поначалу она и может попытаться.

— Ты не знаешь, что ты с ней сделал.

Улыбка Куина погасла, и в его глазах вдруг отразился ад, с которым он жил в течение долгих семи месяцев операций и уроков, изменивших все стороны его существования, пока он создавал прошлое, настоящее и будущее, способные выдержать любую проверку и обеспечить Каприс такую жизнь, какой она заслуживала.

Киллиан понял, чего ему это стоило. Он глубоко вздохнул при мысли о том, что Каприс наконец решилась устроить дом для себя и ребенка. Только в последний месяц ее близкие начали немного успокаиваться, считая, что она вышла из того странного состояния, в котором находилась в течение долгих недель после известия о смерти Куина.

— Знаю. Может, даже лучше тебя.

— Тебя тут не было.

— А теперь есть. Тебе меня не прогнать. Только она может отослать меня прочь.

— Почему ты пришел ко мне?

— Проверить, как я теперь выгляжу. Но главное, я хочу, чтобы ты устроил мне встречу с Каприс. Я не хочу свалиться ей на голову неожиданно. Возможно, ей захочется, чтобы рядом кто-то был.

— И понимая все это, ты все-таки заставил ее думать, что ты погиб!

— И сделал бы это снова — ради нашего будущего. Она сильнее, чем ты думаешь. Ну что, скажи — у нее был нервный срыв?

Киллиан выругался: он ничего не мог на это ответить.

— Сам знаешь, что нет.

Куин откинулся на спинку стула. Встреча с Киллианом была трудной. Труднее будет только встреча с Каприс.

— Когда ты это устроишь? Киллиан вскочил и нервно прошел к окну.

— Я еще на это не соглашался.

— Но согласишься — ради нее.

Киллиан обернулся и пронзил его гневным взглядом.

— Не испытывай моего терпения! Силк ведь тоже было больно, чтоб ты…

— Это было необходимо.

— И никаких извинений?

— Ты их все равно не примешь.

Киллиан снова выругался, понимая, что это так. Однако легче ему не стало.

— Да, не приму. И я тоже сразился бы хоть с самим чертом, лишь бы остаться с Силк, так что и это я тоже понимаю. Но не смей снова причинять Каприс боль, или я собственноручно тебя прирежу — тупым ножом. Но прежде чем я хоть что-то сделаю, изволь рассказать мне, что произошло на острове и почему ты так уверен, что теперь тебе ничего не угрожает.

Куин кивнул: меньшего он не ждал.

— Мой остров был не только крепостью, но и ловушкой. Строя там поселок, я предусмотрел определенные пути отхода для меня и моих людей. Мне нельзя было допустить, чтобы Густав остался в живых. Он зашел слишком далеко, и определенные люди (вроде тех, кто когда-то пользовался твоими услугами) захотели, чтобы он был устранен. Взамен они предоставили моим людям новые жизни.

— Но не тебе?