В погоне за мощью. Технология, вооруженная сила и общество в XI-XX веках

Размах программы был подтвержден официальным объявлением «стандарта двух держав». Это означало, что Королевский флот всегда должен был превосходить или равняться по мощи объединенным силам следующих за ним двух крупнейших флотов мира. Утверждалось, что только подобным образом возможно было обеспечить безопасность Великобритании от всех возможных угроз[369].

Поразительным в отношении программы 1889 г. является то обстоятельство, что она превзошла объем собственно запрашиваемого Адмиралтейством. Частные инициатива и мотивация более не управляли событиями. Взамен организованные группы вступали друг с другом во взаимодействие, а зарождавшийся в результате процесс превосходил все, что могли вообразить его участники. Однако толчок был однонаправленным и заставлял правительство двигаться по пути увеличения вложений на вооружение.

Как и в 1884 г., алармистов на Британских островах было предостаточно. Самым замечательным образом подыграли им французы, начав в 1888 г. широкомасштабную программу строительства боевых судов, не ограниченную более торпедными катерами и крейсерами. Всплеск джингоизма вокруг гротескно-героического образа генерала Буланже также вызвал ответную реакцию британского общества. Наиболее уважаемый солдат империи Лорд Уолсли заявил в Палате лордов, что «дотоле, пока флот будет оставаться столь же слабым как в настоящее время, армия Ее Величества… не может обеспечить безопасность столицы, в которой мы сейчас находимся»[370]. И премьер-министр лорд Солсбери убедил себя, что «при определенных обстоятельствах французское вторжение возможно»[371].

То обстоятельство, что даже в период общего процветания сталелитейная промышленность и судостроение находились в достаточно затруднительном состоянии, лишь подлило масла в огонь. Однако более всего повлиял на правительство стратегический подсчет, согласно которому совместными действиями франко-российский флот был способен вытеснить Королевский флот из Средиземного моря. Вдобавок, консерваторы вроде Первого лорда Адмиралтейства в 1889 г. Джорджа Гамильтона признавали, что ассигнования на флот популярны в народе и могут оказать партии поддержку на выборах[372].

Партийные привилегии, государственные интересы и общественный энтузиазм — все двигались в том же направлении, что и узкие интересы частных производителей оружия, сталепромышленников и судостроителей. Неудивительно, что Адмиралтейство получило в 1889 г. средств на строительство новых кораблей больше, нежели запрашивало или рассчитывало получить. Разумеется, в британском обществе это подтверждало и укрепляло заинтересованность в постоянных и даже расширяющихся ассигнованиях на флот[373].

Это стало очевидным, когда пятилетний план 1889 г. стал подходить к концу. В 1893 г. наступил общий кризис в торговле. Гладстон вновь возглавил правительство и всеми силами противился повышению уровня налогов для постройки новых боевых кораблей в период экономического спада. Однако когда дело дошло до правительственного кризиса, все министры выступили против него. После двух недель ожесточенных дебатов Гладстон предпочел отставку поддержке плана строительства флота. Представленный Первым лордом Адмиралтейства Спенсером пятилетний план с общим бюджетом 21,2 млн ф. ст. легко прошел процесс утверждения в парламенте. Газетчики быстро и умело обеспечили поддержку данного документа, хотя полностью институционизировалась подобная агитация лишь с учреждением Флотской Лиги в 1894 г.

Вскоре последовали новые кризисы, поскольку другие государства, включая таких промышленных гигантов, как Соединенные Штаты и Германия, в 1890-х также заразились лихорадкой флото-строения. Пытаясь убедить соотечественников в необходимости строительства нового, современного флота, американский морской офицер Альфред Тэйер Мэхан опубликовал в 1890 и 1892 гг. тома знаменитой книги «Влияние морской мощи на историю». Ее успех как на родине, так и за рубежом (особенно в Германии) был феноменальным; в итоге на пороге нового столетия и при драматической изоляции, в которой Великобритания оказалась ввиду Англо-бурской войны, «стандарт двух держав» стал неосуществимым. Неожиданно затяжной и трудный характер этой войны привел к невиданному росту расходов на флот и армию, и до возвращения либералов ко власти в 1905 г. держать военные расходы под строгим контролем не представлялось возможным.