В погоне за мощью. Технология, вооруженная сила и общество в XI-XX веках

На Ближнем Востоке распространение навыков ковки железа вызвало новую волну вторжений и миграций между 1200–1000 гг. до н. э. Новые народы: евреи, персы, греки-дорийцы и многие другие — вошли в анналы истории, ознаменовав варварскую и гораздо более эгалитарную эпоху.

Как писал автор Книги Судей, завершая кровавую повесть насилия и смут: “В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым»[13].

Тем не менее эгалитарность и неуправляемое насилие на местах оказались непродолжительными; превосходство профессиональных войск вскоре стало очевидным. Традиции централизованного государства, сохранившиеся в Египте и Вавилоне со времен, предшествовавших вторжениям колесничих, были известны таким амбициозным строителям государства, как Савл, Давид или их многочисленным соперникам. Таким образом, после 1000 г. до н. э. бюрократические монархии вновь стали доминировать на ближневосточном пространстве. Каждая имела опорой постоянное войско, при необходимости усиливаемое ополчением. Путь к развитию управленческой структуры, подобной механизму огромной империи Ксеркса, оказался открыт, поскольку поступления, необходимые на содержание профессиональных воинов, теперь обеспечивались системой налогообложения.

В раннем Железном веке ассирийские цари наиболее умело воспользовались искусством бюрократического управления вооруженными силами. Они создали армию, в которой звание указывало кем командовать и кому подчиняться. Стандартное вооружение, стандартные подразделения; карьерная лестница, открытая для одаренных — все эти привычные бюрократические принципы управления войсками были введены и сделаны обязательными ассирийскими царями. Параллельная гражданская бюрократия показала свою способность накапливать запас продовольствия для намеченных кампаний, вести строительство дорог — для облегчения передвижения войск на большие расстояния, мобилизовывать рабочую силу — для строительства укреплений.

Во многих из управленческих стандартов, установленных ассирийцами, можно разглядеть прецеденты, корнями уходящие в третье тысячелетие до н. э.; тем не менее оценка этих достижений историками обычно обусловлена тем образом жестоких завоевателей, какими представлены в Библии ассирийцы, разрушившие в 722 г. до н. э. царство Израиля, а в 701 г. до н. э. едва не подвергшие той же участи Иудею. Не будет преувеличением утверждение о том, что основополагающие административные механизмы осуществления имперской власти, являвшиеся в большинстве цивилизованных стран стандартными вплоть до XIX в. н. э. были отработаны до совершенства ассирийцами между 935 и 612 г. до н. э. Цари-завоеватели приложили немало усилий для создания новых формирований и снаряжения. Ими был разработан изощренный парк осадных орудий, который сопровождал армию в походах. В целом, крайняя рациональность являлась краеугольным камнем военной управленческой машины, что сделало ассирийские армии самыми грозными и дисциплинированными из всего, что дотоле видел мир.

Словно по иронии, готовность экспериментировать с военными нововведениями ускорила падение Ассирии. Именно кавалеристы, сидящие на лошадях, и были новаторским элементом в военной коалиции, разграбившей в 612 г. до н. э. Ниневию и навсегда покончившей с Ассирийской империей. Неизвестно точно, когда и где езда на спине лошади стала обычным явлением, однако ранние изображения показывают ассирийских воинов, сидящих верхом[14].

Поэтому представляется вероятным, что в своем неустанном поиске повышения эффективности вооруженных сил ассирийцы нашли способ управления лошадью на скаку, оставлявший руки свободными для стрельбы из лука. Вначале, скопировав практику долголетнего сотрудничества возничего и лучника на колеснице, они посадили лучника за всадником, держащим поводья. Подобный парный кавалерист был, разумеется, экипажем без колесницы. Научившись ездить верхом, бывшие колесничие попросту отцепили за ненадобностью повозку[15]. В дальнейшем всадники смогли добиться такой взаимосвязанности с лошадью, что отдельные из них рискнули бросить поводья и задействовать обе руки для стрельбы из лука.

По заключению многих историков, степные кочевники, которые несказанно выиграли в результате «кавалерийской революции», были первыми, кто задействовал скорость и выносливость лошади. Может быть и так — но подтверждения этому нет. То обстоятельство, что в более поздние века кочевники стали несравненными наездниками и стрелками, свидетельствует не об обладании ими патентом на изобретение, а лишь о том, что степняки оказались в более выгодном положении, нежели другие народы, чтобы максимально воспользоваться преимуществами нового способа ведения войны. Первичное задействование парных кавалеристов в армии Ассирии явственно указывает на последнюю как на основную первооткрывательницу достоинств конницы в бою.