В погоне за потрошителем с Грин-Ривер. Мои поиски убийцы 49 женщин

В Кенте к реке можно подойти с двухполосной просёлочной дороги Фрагер-Роад, идущей вдоль берега. Для района, который находится всего в двадцати милях от Сиэтла, это на удивление сельская местность: просто фермы, детские сады и несколько частных домов. Единственный бизнес в районе – скотобойня «Пи-Ди-энд-Джей Мит Компани», с которой река видна чуть южнее моста Пек-Бридж.

Когда я ехал по Фрагер-Роад в своей гражданской машине, больше всего меня беспокоило то, что я был на этой скотобойне буквально три дня назад в рамках расследования убийства другой молодой девушки. В том деле работник скотобойни вышел наружу покурить. Он посмотрел вниз на реку, туда, где поверхность воды разделяла песчаная коса, с вынесенными на неё несколькими топляками. Перед брёвнами он увидел то, что принял за тушу большого животного. Ведомый любопытством, он прошёл к кромке воды по тропе, обычно используемой рыбаками. Минув заросли ежевики, он понял, что на песок вынесло не животное, а человека.

В том деле я сфотографировал место обнаружения тела, вызвал водолазов, чтобы они забрали его и помог вынести на берег для дальнейшего обследования. Для меня мёртвые тела были обычной частью моей работы, и я был обучен относиться к ним, как к вещественным доказательствам. Но также относился к ним с глубоким почтением. Тело представляет человека, которого когда-то любили, который строил планы на будущее, и который был всего лишён. Иногда тело может говорить с нами, предоставляя ключи и улики, могущие привести к правосудию за личность, которая когда-то жила внутри. Поэтому я отношусь к останкам с величайшей осторожностью.

Солнце обрушилось на открытые участки кожи с такой силой, что буквально выжгло их. Остальное тело было погружено в воду и начало раздуваться. Но хуже всего было то, что яйцекладущие насекомые проявили чрезвычайную активность и теперь повсюду ползали личинки. Я остановился на минуту, чтобы собраться, а затем, как и остальные офицеры, сделал всё необходимое, чтобы извлечь останки из воды в целости и сохранности.

Когда тело оказалось на берегу, мы увидели, что, хотя молодая девушка была раздета, она дала нам некоторые подсказки для её идентификации. На ней было кольцо и одна серьга. А также у неё было несколько татуировок. Самой отчётливой было слово «Duby», написанное внутри сердечка; татуировка располагалась на правом плече.

Официальную причину смерти должно было показать вскрытие, на котором я присутствовал на следующий день. Но на месте судмедэксперт смог определить, что тело находилось в воде не менее двух недель. Он не обнаружил воды в лёгких, что означало, девушка была убита до попадания в реку, а также отсутствовали какие-либо признаки физических травм.

Во время расследования я связался с местным татуировщиком Джо Йейтсом, который ранее помог опознать тело другой жертвы с татуировками, но в этот раз он зашёл в тупик. В конечном счёте, проверка по базам данных полицейский участков, которые хранят записи обо всех однажды задержанных гражданах, показала, что это была Дебра Линн Боннер. Ей было двадцать четыре и по весу и росту она соответствовала найденному телу. А также у неё были идентичные татуировки. Её арестовывали за проституцию не меньше восьми раз под несколькими вымышленными именами.

Все эти факты по делу Боннер пронеслись в голове, когда я подъезжал к «Пи-Ди-энд-Джей Мит Компани» в воскресенье, 15 августа, но самые тревожные мысли были не о Дебре, а о её матери. Всего сутки назад я отправился в один из самых суровых районов Такомы и постучал в дверь её дома. Внутренние помещения представляли собой воплощение бедности и запущенности. Малочисленная мебель была побитой и запачканной. По полу бегали мыши. Всё в этом месте говорило: «Здесь люди не живут, а выживают». Когда мы присели и миссис Ширли Боннер услышала от меня, что её дочь была убита, её глаза наполнились слезами, заструившимися по щекам. Вы могли бы сказать, что в материальном плане у этой женщины не было ничего для становления ребёнка на ноги и оказались бы правы. Но её горе было настоящим, безграничным и она проливала материнские слёзы.

– Я не сдамся, – сказал я ей. – Обещаю вам, я не сдамся.

Теперь я снова держал путь к реке, где меня дожидались ещё два тела молодых девушек, дочерей, чьи матери тоже будут рыдать, когда получат известия. Так как я был старшим детективом на месте преступления, эти дела тоже переходили под мою ответственность. Это означало, что я отвечал за само место преступления, за идентификацию тел и за все остальные аспекты расследования, включая контакты со скорбящими родственниками. Этот день обещал выдаться очень и очень длинным.