В погоне за счастьем

— О том, чего не знаешь, можно догадываться. И я догадываюсь, что тебе не очень-то нравится здесь, в сельской местности. Я помню, какими словами ты поносила эти места.

Ру задохнулась от возмущения.

— Это не честно! Я говорила это, когда мы бродили в глуши и могли умереть там! Черт побери, до настоящего момента тебя самого не слишком тянуло сюда.

— Не понял.

— Пока делами поместья занимался Джон, ты сюда не очень-то стремился. А потом вдруг все свое время стал проводить в Голден Лод. Не мог оторваться от поместья даже ради того, чтобы побыть со мной. Откуда такая внезапная любовь к Голден Лод?

— Твои слова очень похожи на те, которые я слышал раньше… от Лайзы Хоршем. Чувствуется ее влияние. Может, она позвонила тебе, чтобы поздравить со свадьбой, а заодно настроила против жениха?

— Я не разговаривала с ней после нашего отъезда из Линден Ли, а тогда даже не обратила внимания на то, что она говорила тебе!

— Почему же? — холодным тоном поинтересовался Маркус. — Я вот обратил. Потом обдумал все и пришел к выводу, что в словах Лайзы и Фила довольно много правды. Я не транжир, каким они представили меня, но в какой-то степени я действительно утратил ответственность. Признаю, я все оставил на Джона, о чем сейчас серьезно сожалею. Ты удовлетворена?

— Но я никогда не упрекала тебя в этом.

— Да, не упрекала. Но одно время у тебя было совсем другое мнение обо мне. Похоже, ты больше ценила Маркуса Грэма, чем он сам ценил себя. Потому и осчастливила меня своим доверием. Во всяком случае, я так думал.

— Я действительно доверяла тебе.

— Так что же теперь изменилось? Почему ты молчишь? После ужина ты перекинулась парой слов с Эланой и Тимом, со мной же — ни единым. А когда мы пришли сюда, в коттедж, ты начала бормотать какую-то чепуху насчет того, что они сильно тебе понравились и что тебе очень хочется чаю. Ради Бога! Такие разговоры можно вести в любое другое время, но не в первую брачную ночь!

Злость, медленно нараставшая в душе Ру, вырвалась наружу со словами:

— Понятно! В Линден Ли ты не разговаривал со мной, тебе это можно — испытывать сомнения и замыкаться в себе. Но если я делаю то же самое, то это уже преступление! Тогда, в горах, я была ужасно напугана. Боялась, что мы умрем от голода или утонем. Боялась, что ты снова вывихнешь травмированное плечо, и я уже не сумею вправить его. Единственное, что поддерживало меня, — то, что ты был рядом. А потом нас спасли. Но, наверное, в этот день произошло что-то еще, и ты совершенно забыл обо мне. За все время нашего пребывания в Линден Ли ты ни разу не подошел ко мне по собственной инициативе. А затем попытался избавиться от меня, побыстрее отослать на побережье. Ты не хотел ехать со мной, но все же поехал, однако смылся в поместье сразу после того, как я согласилась выйти за тебя замуж. Ты уделил мне три дня… Всего три дня!

— Но ты же сказала, что понимаешь… — начал было Маркус, однако Ру оборвала его, боясь, что если сейчас замолчит, то никогда не скажет ему того, что должна сказать:

— Тебе наплевать на то, как я расцениваю твои поступки. Тебе, Тиму и Элане вполне хорошо втроем, у вас своя компания! Я вам не нужна. А вся эта чепуха насчет того, что ты любишь меня, была просто уловкой, которая помогла тебе добиться того, чего ты хотел. Причем теперь еще и недоволен, что я осмеливаюсь вести себя так, как это делал ты!

Ру услышала в своем голосе нарастающую истерику и замолчала. Она тяжело дышала, давилась слезами ярости, но в конце концов успокоилась — и похолодела от страха: Боже, что она наговорила Маркусу! Он никогда не простит ей этого. Никогда!

Некоторое время стояла тишина, потом Маркус осторожно спросил:

— Ты закончила?

— Да. — На самом деле Ру так и не высказала всего, что хотела, но она ощущала комок, подступивший к горлу, и понимала, что если снова заговорит, то разрыдается.

— И чувствуешь себя лучше, выплеснув из себя всю эту муть?

— Нет, не лучше! — Ру всю трясло от напряжения и страха. — И я не хотела, чтобы это прозвучало именно так.

— Что ж, возможно, ты в чем-то права. Но в одном ты определенно ошибаешься, и ты не имела права ни говорить, ни даже думать об этом.

— Ты имеешь в виду мои слова об Элане и Тиме? Извини, они хорошие люди.

— Господи, дай мне терпение! Послушай, Ру, я, Элана и Тим дружим с самого детства. Да, мы большие друзья, но ты ошибаешься, если считаешь, что у нас этакий тройственный союз, в котором нет места для четвертого человека, то есть для тебя. Однако Тим и Элана беспокоят меня меньше всего. Все дело в проклятом Джоне и финансовых проблемах, в которые он втянул нас. Это очень серьезно, и только по этой причине я не мог постоянно быть рядом с тобой!

— В таком ключе ты заговорил о финансовых проблемах только сейчас!

— А тут еще твои глупые слова о том, что я не люблю тебя. Ради Бога, Ру, как ты могла хоть на секунду усомниться в моей любви?

— Ты оставил меня одну, — упрямо возразила Ру. — И если бы я не заставила тебя сесть в вертолет, ты оставил бы меня еще раньше.