В погоне за счастьем (СИ)

Стою. Понимание того, что меня сейчас не станет, привело к тому, что я практически онемела. Не плачу, не кричу, не прощу пощады, на что, кажется, и надеялся Лорд Майорин.

Умом я это понимаю, все это вокруг - практически декорация, направленная на то, чтобы я перестала упрямиться и вышла замуж за Лорда Майорина. И жечь меня сейчас вряд ли будут. Как и убивать. Слишком давно, оказывается, лорд разбойник положил на меня глаз.

И теперь становится еще понятно, почему мы никогда не проезжали по территории этого клана, а если маме и надо было куда-то добраться вместе со мной, то мы обычно делали огромный крюк.

Но разумные мысли теряются, растворяются из-за страха. Страх окружает меня темной пеленой. Тяжелое дыхание срывается с пересохших губ с легким присвистом.

Просить о помощи? Ни за что! Аристократы никогда не теряют головы даже в таких ситуациях. А я, какой бы неправильной я не была, все же аристократка. Я не буду просить пощады.

Пусть даже мое упрямство приведет к тому, что костер все же подожгут...

Хотя вряд ли. Лорду Майорину придется найти другой способ, чтобы на меня воздействовать.

К тому же, даже если бы я хотела что-то сказать, я бы не смогла. У меня пропал голос...

Чтобы стряхнуть с себя страх, все что я могу - это думать. Думать о подслушанном разговоре Мьяу и Лорда Майорина. Мьяу категорически приказал меня не убивать. Даже если план Майорина провалится, и я все же за него замуж откажусь выйти, то я должна остаться в живых. Более того, я должна остаться в плену Вороньего глаза. Чтобы ни за что... не оказаться в фонтане Времени.

После этого разговора, я уже вообще ничего не понимаю.

Если Мьяу не желает допустить меня до фонтана, если он по какой-то причине чинит препятствия богине Эль, то все, что ему нужно было сделать - это убить меня. Неделя из двух недель "забега" до фонтана Времени уже прошла. В случае моей смерти, чтобы поменять Избранную, Эль придется искать ее лично. Новая Избранная должна будет быть похожа на меня, как по внешности, так и по магическому дару.

С учетом того, что он у меня нулевой - это будет не так-то просто.

Соответственно, в моем случае богиня практически обречена на то, что ее Избранная в колодце не окажется.

Но при этом, Мьяу приказал оставить меня в живых. Почему? Ему не нужна моя смерть? Или нужна, но не сейчас?

Если бы я это только знала...

Страх немного отступил, отодвинулся. Разбойники окружали костер, переговаривались, шептались, а я понимала с каждым их движением, что что-то не так. Что-то неправильно.

И эта неправильность, такая же как и на Черном перевале, меня пугала. Пугала настолько, что если бы была возможность, я бы позвала на помощь. Но звать некого. Нет возможности.

По той же самой причине, по которой нас нельзя телепортировать и из-за чего стражам пришлось нас конвоировать до фонтана Времени через территорию нескольких кланов.

По той же самой причине, по которой нас не видят богини.

Маленькая подвеска из ветви тотемного дерева. Именно она запрещает мне звать богиню на помощь. Мой глас не дотянется. Ни до нее, ни до божественных сестер. Не могу я позвать на помощь родственников. И даже браслет, который помог бы мне позвать СаноринИль, у меня забрали.

Мне не на кого надеяться.

Мне некого звать на помощь.

Я даже не знаю, куда пропал Лао. Не вернулась обратно и девушка призрак. Впрочем, даже если бы она и вернулась, если бы она помогла мне снять кандалы, чтобы я делала в деревне, полной разбойников. Заговаривала бы им зубы? Эх... и в кого я такая магически бездарная?

Самобичевание помогло еще немного отстраниться от страха. Странное оцепенение охватывало меня волнами. Окружало, обнимало. Тело стало ватным. А глаза начали закрываться сами собой...

Тяжелый грохот вырвал меня из того состояния, в котором я оказалась.

С удивлением глядя на то, как осыпается стена склада, я поняла, что чудеса случаются. Потому что необычным снарядом, который стену и разнес, оказался... эльф.

- Это что еще такое?! - выскочил из соседнего здания лорд Майорин, перевернул "снаряд", приложил к его шее пальцы и вздохнул. - Эй, вы двое. В лазарет его.

- Что это еще за мешок с костями? - поинтересовался Мьяу, выходя следом.

"Настоящий разбойник", - подумала я невольно. - "Практически канонный. Такого разбойника играл Лао, на последней нашей призрачной постановке".

Мысли о Лао встряхнули меня гораздо сильнее, чем я могла подумать.

"Лао! Ты мне нужен!" - закричала я.

- Наконец-то, - было мне ответом, и в следующий момент те веревки, которыми я была опутана, свалились разрезанные вниз, оставляя меня на груде хвороста. Задержав меня при падении, мужские руки поставили меня вначале на ноги. А затем я оказалась задвинута за широкую мужскую спину.

- Лао... - прошептала я. - Лао!