В погоне за тьмой

— Мистер Репко, — сказал я, — говорил, что Бастилла и Мансон спрашивали про «Левередж».

Дарси с Мэддаксом снова переглянулись.

— Когда мы разговаривали в «Левередж» о том, как Дебра провела вечер, нам все рассказали. Потом появилась версия с возлюбленным. И когда мы сказали, что хотели бы побеседовать с их клиентами мужского пола, они дали задний ход.

— Они отказались сообщить, с кем она работала?

— Нам легко разрешили пообщаться с мужчинами — сотрудниками «Левередж», но когда мы попросили назвать мужчин-клиентов, они отказались. Мы настаивали, но без толку.

— Их клиенты политики, Коул. Нам позвонили и сказали, что начальство само разберется и нам сообщит.

— Начальство из Управления полиции? Из Паркер-центра?

— Звонили оттуда, но кто знает, с какого верха это пошло? Через пару недель нам снова разрешили работать в «Левередж», но они уже сами выбирали, с кем нам можно говорить.

— Думаете, в «Левередж» что-то скрывают?

Мэддакс автоматически хмыкнул, но Дарси был более обстоятелен.

— Не знаю, Коул. Может, просто не хотят, чтобы их клиентов впутывали в расследование убийства. Это я понимаю. Но часто убийцей оказывается тот, кто хорошо знал жертву. И сначала нужно изучить ближний круг. Нам не позволили плотно поработать с «Левередж».

— Агацци — тоже ближний круг. Он жил с ней на одном этаже, — сказал Мэддакс.

Дарси вздохнул — ему надоели разговоры про Агацци. Похоже, он так вздыхал с тех самых пор, как они с Мэддаксом стали напарниками.

— Мы знаем, что с ужина она ушла одна, но не знаем, останавливалась ли по дороге домой. Возможно, она кого-то привезла, но мне кажется, этот тип ее ждал.

— Потому что они пошли гулять?

— Вот именно. Если бы она пригласила человека к себе, они бы так и пошли к ней. Я думаю, она приехала домой и увидела, что ее ждут. И тут он или она говорит: пойдем погуляем. Возможно, он, потому что у него уже есть план ее убить, и он ведет ее в нужном ему направлении. В такое время им не было никакого резона идти в южном направлении. Жизнь кипит на севере, на Мелроуз. Я думаю, она знала этого типа, чувствовала себя с ним спокойно, а он привел ее к месту убийства.

Мэддакс криво усмехнулся:

— Можете себе представить, что такая девушка идет гулять с уродом вроде Лайонела Берда?

— Нет, Мэддакс, не представляю, — улыбнулся я.

— Если это совершил Берд, это могла быть только случайная встреча. Если верить в это, придется поверить и в то, что она поздно вечером отправилась на прогулку одна, причем туда, где нет никаких кафе, отправилась на каблуках. Чушь собачья!

Дарси пристально посмотрел на напарника и пожал плечами.

— Вот к каким выводам мы пришли, когда нам велели остановиться. Мы считаем, что она знала убийцу. Может быть, она встречалась с кем-то тайком. Если бы мы продолжали вести это дело, мы бы не отстали от «Левередж».

— А что случилось с видеозаписью?

— Не знаю. Диск забрал какой-то оперативник до того, как мой свояк успел с ним поработать.

— И что они с ним сделали?

— Коул, нам ничего не рассказывают, — сказал Мэддакс.

Дарси взглянул на часы и сказал напарнику:

— Нам пора. Давай отвезем его.

Мэддакс развернул машину, и мы поехали к дому Репко.

— А почему вы все это рассказали мне? — спросил я.

— Репко заслужили право знать, что произошло с их дочерью, — сказал Дарси.

— Вы хотите сказать, что сделали все, что смогли?

— Нам приказали перестать этим заниматься, и мы подчинились. А вы можете делать все, что пожелаете.

— Мне дико хочется натянуть нос этому Марксу, — сказал Мэддакс.

— И это тоже, — согласился Дарси.

Они высадили меня у дома Репко и уехали.

Дарси и Мэддакса отстранили от дела. Пойтраса и Старки тоже. А Чена и других криминалистов заставляли работать вслепую. С людьми, которые могли помочь Марксу и его команде, вели себя так, словно им не доверяли. Интересно узнать, что же такое Маркс не мог им доверить?

Я сидел в своей машине у дома Репко, думал о том, что Маркс забрал диск до того, как свояк Дарси сумел вытащить записанную на нем информацию.

Я пролистал блокнот, нашел телефон Линдо и позвонил. Он мне показался не таким нервным, как в прошлый раз.

— В чем дело, Коул?

— Вы не знаете, что с записью камеры слежения — это в деле Дебры Репко?

— Была запись? — искренне удивился он.

— Хозяин магазина, рядом с которым была убита Репко, отдал ее полиции. Как вы могли об этом не знать?

— Я же вам говорил, наша группа работала только с альбомом. Кроме этого я ничего не знаю.

— Кто работал по делу Репко?

— Бастилла и Мансон.

Опять этот Мансон.

— А кто такой Мансон?

— Работает в убойном с Бастиллой. Они с Марксом, по-моему, и раньше работали вместе.

— Вы можете их спросить про диск?

— Нет, приятель. Как вы не понимаете, эти люди отдавали нам приказы, в том числе приказали не совать нос куда не следует. Если я спрошу про диск, они очень удивятся.

— Ладно, забудьте о моей просьбе. А не могли бы вы посмотреть материалы по уликам и выяснить, что записано там?

— Физически не могу. Они хранят это в помещении, куда мне нет доступа — поскольку я не работаю по делу Репко. Туда меня пустят только по запросу от моего начальства.