В погоне за удачей

Он скользнул на сиденье и тихо прикрыл дверцу. Чтобы найти ключ зажигания, ему пришлось перебрать в темноте все ключи на связке. И тут до него дошло, что свет в салоне выключен. А ведь он должен сразу зажигаться, как только открывается дверца. Нащупав кнопку выключателя, Пирс нажал ее, но ничто не изменилось. Тогда он нажал еще раз, и верхний плафон наконец зажегся.

Выпрямившись, Пирс машинально взглянул на верхний светильник и задумался. Он знал, что внутреннее освещение имеет три режима, которые переключаются нажатием кнопки на потолке. Первая позиция соответствует варианту, при котором свет зажигается, как только открывается дверца, и горит пятнадцать секунд или до момента включения зажигания. Во второй позиции свет горит постоянно, даже при закрытой дверце. И наконец, в третьем варианте свет в салоне выключен постоянно.

Пирс помнил, что всегда оставлял верхний переключатель в первой позиции, поэтому салон должен был осветиться, как только он сел в автомобиль. Но в данный раз этого не произошло. Значит, переключатель находился в третьем положении, поэтому, когда Пирс нажал кнопку, свет не зажегся из-за уже закрытой дверцы. И лишь после второго нажатия — после перевода выключателя во второй режим — салон осветился изнутри.

Открывая и закрывая дверцу, Пирс провел полный цикл переключений и убедился в справедливости своих теоретических выкладок. Главный вывод сводился к тому, что в его отсутствие кто-то залез в машину и сбил переключатель.

Неприятно озадаченный своим открытием, Пирс протянул руку между передних сидений, вытащил лежавший на полу рюкзак, открыл его и тщательно проверил содержимое. Слава Богу, все блокноты были на месте, и вроде бы ничего не пропало.

Открыв бардачок, он заглянул внутрь и тоже не заметил никаких следов обыска. Однако Пирс был уверен, что в машине кто-то побывал.

Пожалуй, самой ценной вещью в салоне был сам кожаный рюкзак, но его не взяли. Из этого оставалось заключить, что в машину забирались не с целью грабежа. Тогда понятно, почему она заперта. Обычные машинные воришки, как правило, не соблюдают подобных приличий.

Еще раз взглянув в сторону ярко освещенного дома, Пирс понял, что случилось. Реннер. Полиция. Это они шмонали его машину. В этом он был уверен.

Утвердившись в этом выводе, теперь Пирс подумал о том, как им удалось проникнуть в салон и почему они допустили такой непростительный для профессионалов промах с выключателем. Ну, попасть они могли через окно с помощью полицейской отмычки. А после этого дважды нажали верхнюю кнопку и выключили свет, чтобы их не было видно снаружи.

При втором варианте «исследователь» залез в машину, а когда через положенное время свет в салоне вырубился, он нажал кнопку, чтобы опять включить освещение. Закончив обыск, он снова нажал выключатель, переведя его в то самое положение, которое и застал Пирс.

Почему-то Пирс отдавал предпочтение второму варианту. Собственно говоря, не суть важно. Он подумал о Реннере, который сейчас находился в доме. Теперь ему стало понятнее, почему детектив не подбросил его сюда. Он хотел сначала обыскать его машину, поэтому заставил Пирса добираться своим ходом, а сам поспешил сюда.

Проводить такой несанкционированный обыск полицейские не имели права, но особого раздражения по этому поводу Пирс не испытывал. Он знал, что в машине нет ничего такого, что могло бы скомпрометировать его в причастности к исчезновению Лилли Куинлан или иному преступлению. Он подумал, что Реннер, должно быть, здорово расстроился, когда ничего не обнаружил в его машине.

— Утрись, мерзавец, — довольно произнес Пирс.

Уже собираясь включить движок, он заметил, как из дома выносят объемистый матрас. Два человека — как он полагал, из отдела криминалистики — осторожно прошли через дверь со своим увесистым грузом, направляясь к автофургону с надписью «Отдел криминалистики полицейского управления Лос-Анджелеса».

Матрас был обернут толстой пластиковой пленкой, которая напоминала занавеску из душа. Сквозь прозрачную пленку отчетливо проглядывало большое темное пятно, расплывшееся в самом центре матраса. Увиденная картина угнетающе подействовала на Пирса — словно перед ним мелькнул дорожный щит с напоминанием, что он опоздал и не сумел помочь бедняге Лилли.

Матрас был слишком велик, чтобы поместиться в автофургоне, поэтому его надежно привязали к багажнику на крыше. Пирс удивился, насколько прочна пластиковая пленка, чтобы сохранить в целости столь важное вещественное доказательство.

Оторвав взгляд от фургона, он заметил Реннера, стоявшего в дверном проеме и смотревшего в его сторону. Ощутив его пристальный взгляд, Пирс включил двигатель и тронулся с места. Из-за того что почти вся аллея была занята служебными машинами, до самого выезда на шоссе он двигался задним ходом и только там смог наконец развернуться, направляясь в сторону своего дома.