В погоне за женой, или Как укротить попаданку

Ну, судите сами. Девочка, явная калека, ещё и без души, если верить Богине, то есть вообще не дееспособное тело. Ну, как у нас кома. От меня же не требовали ни слов, ни действий. Значит их и не ждали. И вот это тело отец продаёт за карточные долги лорду. Нет, даже не так, молодому и красивому, как бог, лорду. Зачем она ему? Любовь? А была ли любовь? Ведь только отец возмутился разнице имён, для лорда Снежного не имело значения Мариса я или Мария.

Чем больше я думала, тем сильнее погружалась в уныние. Но в душе жила надежда: а вдруг я ошибаюсь, всё не так поняла, или не знаю здешних нравов и обычаев? Такие противоречивые чувства. Не хотелось обманываться, но и жить с разбитым сердцем очень больно. Надежда даёт хоть какие-то силы. А в голове все чаще и чаще звучали слова Богини: "Сможете — будете счастливыми", — почему я их сразу не услышала? Почему не поняла подтекст?

Я не заметила, как мы остановились. Только когда мой муж выпрыгнул из повозки и лакеи стали снимать моё кресло, вынырнула из грустных мыслей и обомлела. В буйстве зелени настоящего леса, а не декоративного парка, возвышался воздушный как облако и такой же ажурный и белоснежный дворец. Именно дворец, а не домик, типа поместья. Казалось, он вырастал из земли прямо на лесной поляне и сразу устремлялся вверх ажурными полыми колоннами и большими стрельчатыми окнами. Представилось, как внутри этих колонн ночью зажигаются огни, подсвечивая все здание. Как играют отблески огня в стеклянных проёмах окон. Кажется, я начинаю влюбляться в архитектуру этого мира.

Дорожка, по которой мы добирались, была извилистой, но ровной и моё транспортное средство так не трясло как на булыжной мостовой. Вдоль росли ухоженные цветущие кусты, и я не могла налюбоваться на природу этого мира. Вот мы проехали куст с большими фиолетовыми цветами, словно крылья бабочки. Следом были маленькие ярко-оранжевые цветочки, больше похожие на оригами и снова крупные, но уже ярко-лиловые, как наши орхидеи.

Я так увлеклась, что не заметила как мы преодолели дорогу до поместья и оказались перед большими двустворчатыми дверями, что открылись при нашем приближении. Магия или датчики движения? В огромном холле мой муж, как-то походя, бросил слугам:

— Марису на верх в подготовленные покои и пусть служанки переоденут и уложат в постель, — все было произнесено без эмоций, будто приказал лошадь в конюшню отвести.

От возмущения, аж кулаки сжались. Вот точно говорят: "Любовь зла, полюбишь и козла". Я была так зла, что даже не рассмотрела куда меня транспортировали. А вот свои покои, точнее свою золотую клетку, всё-таки успела. Моё кресло и меня вместе с ним закатили в большую и светлую спальню. Находящаяся с права огромная кровать поражала воображение, я такие только в исторических фильмах и видела. Тёмное дерево, резные колонны и изумрудные тяжёлые занавеси, собранные и подвязанные у каждой из четырёх колон. И невесомый, приятно салатовый балдахин тянулся к потолку этаким шатром. На сколько я помню, именно верхняя часть и называлась "балдахин". Я читала, что раньше это была необходимость, защита не только от насекомых, но и от дождя. Тут же было явно все декоративное.

С левой стороны было все лаконичнее, невысокий дамский столик с большим, на мой взгляд, зеркалом, чуть в стороне кресло и маленький стеклянный столик рядом: "Для сиделки", — промелькнула мысль. Ну что можно сказать, не густо, но и цветовая гамма мне импонировала. Нежно кремовые стены, тёмного дерева мебель и всех оттенков зелёного, отделка. Портьеры тёмного почти малахитового, кресло в тон портьеры, на кровати изумрудное и все остальное нежно салатовое или цвета первой листвы. И кое-где были светло-жёлтые вкрапления, смотрелось все так гармонично и приятно глазу.

Не успела я все рассмотреть, так как не увидела дверей в гардеробную и ванную комнату, как в покои ворвались две наглые служанки.

— Смотри ка, а слухи-то не врали, — обходила меня по кругу одна из девиц, — и прям как кукла, ни жива, ни мертва, сидит не шелохнётся.

— Тише ты, а вдруг она все слышит? — вторила ей другая, тоже в наглую рассматривая.

— Ой, да брось, за год не очнулась и щас чуда не случится, — махнула рукой первая нахалка, — одно я не пойму, зачем на ней женился господин?

И вот теперь я навострила ушки, и чтобы себя не выдать, глаза прикрыла, так как почувствовала, что одна копошится в волосах, наверное, причёску разбирая.

— Ходили слухи, что любил наш господин её, а эта краля его всё время отшивала, подумать только, где он и где она? — сердечко забилось чаще.

Так всё-таки любил?

— Не верю я в любовь, да коли и любил, сейчас зачем ему такая ноша? Ведь не жена и не хозяйка дома. Ну сама посуди, зачем нашему лорду бревно в постели? — эти нахалки захихикали.