В поисках Аляски

Я согласился, хотя она задолжала нам ответы на наши вопросы. Если она где-то там, наверху, или тут, рядом, или где-то еще неподалеку, может, она хоть посмеется. И тогда, возможно — всего лишь возможно, — даст нам подсказку, которую мы так жаждем получить.

через восемьдесят три дня

ДВЕ НЕДЕЛИ СПУСТЯ Полковник вернулся с весенних каникул с двумя тетрадями, содержащими план предстоящей операции в мельчайших подробностях, там были и схемы местности, и целых сорок страниц, исписанных в два столбика теми проблемами, с которыми мы можем столкнуться, и способами их решения. Все время было просчитано до десятой доли секунды, расстояния — до сантиметров. Полковник проверил все расчеты еще раз — его пугала мысль о том, что мы можем ее подвести.

В то воскресенье он проснулся поздно. Я читал «Шум и ярость», что, по-хорошему, надо было сделать еще в середине февраля. Услышав, что он заворочался, я посмотрел наверх. Полковник сказал:

— Надо собрать нашу группу.

Мне пришлось выйти из дома, на улице стоял пасмурный весенний день. Я разбудил Лару с Такуми и отвел их в сорок третью. Команда, принимавшая участие в операции «Ночь в сарае», была собрана в полном составе — ну, по возможности полном — для обсуждения нового плана, «Прикола памяти Аляски Янг».

Мы втроем уселись на диван, а Полковник встал перед нами и изложил свой план, распределив наши роли. В таком возбуждении я видел его только до. Закончив, он спросил:

— Есть вопросы?

— Да, — сказал Такуми. — Это что, серьезно, может получиться?

— Ну, во-первых, надо найти стриптизера. А во-вторых, Толстячок должен как-то раскрутить отца.

— Ладно, — согласился Такуми, — тогда за дело.

через восемьдесят четыре дня

КАЖДУЮ ВЕСНУ в какую-нибудь из пятниц ученики Калвер-Крика после обеда освобождались от уроков, и все, включая преподавательский состав и обслуживающий персонал, собирались в спортзале. Это называлось «День выступлений». Выступлений было два — обычно приглашались знаменитости или политики незначительного масштаба, такие, кто соглашался прочитать лекцию в школе за жалкие триста баксов, выделенные бюджетом. Младшие классы выбирали одного гостя, старшие — второго, и любой, кто хоть раз бывал на этом «Дне выступлений», признавал, что это невыносимая скучища. Мы планировали слегка встряхнуть это мероприятие.

Нам надо было лишь уговорить Орла пригласить в школу «Доктора Уильяма Морса», «друга моего отца», «выдающегося исследователя подростковых отклонений в плане сексуальности».

Я позвонил папе на работу, его секретарь, Пол, поинтересовался, все ли в порядке, и я подумал, почему все — все — спрашивают, все ли в порядке, если я позвоню в какое-либо другое время, кроме воскресного утра.

— Да, все прекрасно.

Папа подошел к телефону:

— Привет, Майлз. Все нормально?

Я рассмеялся и тихонько заговорил — вокруг сновали люди.

— Да, пап. Ты помнишь, как вы сперли школьный звонок и закопали его на кладбище?

— Да, это была величайшая выходка за всю историю Калвер-Крика, — с гордостью подтвердил он.

— Была, пап. Была. В общем, мне нужна твоя помощь, чтобы организовать новый величайший прикол Калвер-Крика.

— Ох, не знаю, Майлз. Не хотелось бы, чтобы у тебя начались неприятности.

— Не начнутся. Участвует весь класс. И вообще, никто не пострадает. «День выступлений» — помнишь такую традицию?

— Боже, это такая скукота. Хуже даже, чем уроки.

— Да, поэтому надо, чтобы ты притворился, как будто хочешь у нас выступить. От имени доктора Уильяма Морса, преподавателя психологии из университета Флориды, специалиста по подростковой сексуальности.

Он долго молчал, а я в это время смотрел на последнюю Аляскину маргаритку, ожидая, что он поинтересуется, в чем же суть прикола, и я расскажу, но я слышал лишь его размеренное дыхание, а потом он наконец ответил:

— Я даже спрашивать не буду. Гм… — Папа вздохнул. — Только матери не рассказывай, ради бога.

— Богом клянусь! — Я смолк не сразу смог вспомнить настоящее имя Орла. — Минут через десять тебе позвонит мистер Старнс.

— Ага, значит, я доктор Уильям Морс, преподаватель психологии в университете и… специалист по подростковой сексуальности?

— Ага. Пап, ты лучше всех.

— Мне просто интересно посмотреть, удастся ли вам меня превзойти, — со смехом сказал он.

К жутким страданиям Полковника, осуществить задуманное можно было только с помощью выходников — в частности, старосты начальных классов Лонгвелла Чейза, который к тому моменту уже снова отрастил приличную шевелюру. Но выходникам наша идея понравилась, так что я зашел за Лонгвеллом в его комнату. Говорить нам с ним было не о чем, и мы даже не видели смысла делать вид, будто это не так, поэтому до дома Орла дошли молча. Он открыл даже прежде, чем мы успели постучать. Увидев нас, он слегка склонил голову набок, очевидно смутившись, — и верно, вместе мы выглядели слишком контрастно: Лонгвелл в брюках со стрелками и я в джинсах, стирку которых все откладывал и откладывал.