В поисках апполона.

— Оль, оль, — спокойно ответила узбечка, что означало: «ешь, ешь», и пошла прочь с остатком яблок, а во мне как-то все засветилось, я понял, что и Синяя Поляна была не случайно, а просто мне сегодня везет.

Вышел в пекло оживленной улицы, стал ловить такси и очень быстро поймал (а в прошлый раз ловил не меньше получаса!), хотя там сидели уже двое, но шофер — бритый наголо, мощный узбек — остановился, чтобы меня посадить.

В здании аэропорта, у самого входа, я тотчас встретил свою спасительницу (именно она дежурила в прошлый раз и помогла мне улететь в Ташкент, хотя с билетами было плохо).

— Здравствуйте, здравствуйте! — узнала она меня. — В Ташкент?

Она была в обычной одежде, не в форме. Я растроганно поблагодарил ее за прошлое, спросил, есть ли прямой рейс на Москву, и она сказала, что есть. Есть!

— Вы подойдите ко мне вечером, после шести, я выйду на смену…

И вечерним рейсом я уже летел в Москву.

…Я сидел в самолетном кресле, летел вслед за солнцем на запад, возвращая те часы, которые потерял, когда летел сюда, и думал: ведь это только представить себе, что сегодня утром я еще был в нашем лагере на Кызылсу, на «Земле Санникова», потом так счастливо побывал на Синей Поляне, промелькнули Калта-коль, Яккабаг, Шахрисабз, Китаб, в волшебной дымке проплыли Регистан, Биби-Ханым, базар Самарканда, и вечером этого же дня я буду, кажется, дома…

Немыслимо!

Техника, прогресс, чудеса современного транспорта, о которых не только мои родители, но даже и я сам в юности помыслить не мог!

И как сказка, как нереальность и волшебство виделся мне не столько даже ансамбль голубовато-коричневатых медресе Самарканда, а та, счастливая для меня, как и тянь-шаньские Склон Максимова и «Эльдорадо», низинка около лагеря геологов, где цветов так много, что они сливаются в многоцветный — живой! — орнамент, где бабочки — прекрасные бело-черные, полупрозрачные с красными брызгами солнца на крыльях! — летают так, что их можно ловить руками… И странно было, что уцелела эта, пришедшая словно из детских снов, низинка, как и тянь-шаньское «Эльдорадо», и как же хрупко существование ее в современном — тоже сказочном, тоже из мальчишеских снов — разгуле прогресса!

Но чего стоил бы весь этот набор мощных транспортных средств, если бы не было памятников Самарканда, а главное — главное для меня! — если бы не было, если невозможно было бы отыскать на «освоенной», перепаханной из конца в конец земле Поляну Максимова, тянь-шаньское «Эльдорадо», Вершину с махаонами на хребте Каржантау, источник Оба-зим-зим с соседними каменными россыпями, над которыми порхают Дельфиусы, ложбинку, где можно сфотографировать Красную бабочку… И наконец, эту Синюю Поляну с журавельником, эремурусами, белыми соцветиями неизвестных пока мне цветов, над которыми медленно, в завороженном полете летают прекрасные горные бабочки, летают так медленно и плавно, что их можно ловить руками…

Был ли бы смысл метаться нам по планете туда-сюда, если бы не было всего этого, если бы не осталось места Мечте, если бы наши с вами «поиски Аполлона» оставались бесплодными?

Глава пятая. «Мир добром укрась…»

1.

В августе того же года «Литературная газета» предложила мне командировку в город Кировабад, второй по величине город Азербайджана. Тема была очень интересной сама по себе: человек, проработавший каменщиком двадцать с лишним лет, был избран председателем исполкома Совета народных депутатов города Кировабада. Нужно было встретиться с ним и написать о нем очерк.

Кроме того, город Кировабад в далеком прошлом назывался Гянджа и был родиной великого азербайджанского поэта и философа Низами Гянджеви.

Естественно, что я не мог не подумать тут же, что Кировабад расположен в горах Малого Кавказа, где конечно же могут быть… они — Аполлоны!

С таким настроением я и поехал, но, когда прибыл в Кировабад, для меня началась цепь открытий, которые только на первый взгляд могут показаться не связанными с темой этой книги о поисках Аполлона. На самом деле они очень даже связаны, и не только потому, что «все — во всем», как выразился когда-то Анаксагор, но и потому, что здесь я и увидел то, что постоянно искал.

Первое, что обратило на себя внимание, — необычайное уважение, с которым городские власти относились к культуре вообще, к истории своего города в частности и к памяти своего великого земляка в особенности.

Пока это выглядело именно как инициатива властей, но она активно поддерживалась всеми жителями, и было видно, что если дело так пойдет и дальше, то и на природу тоже распространится благое влияние одного из важнейших качеств человеческого сознания — уважения.