Читаем В поисках арийского царства полностью

И земли, и женщины были достоянием родовых кланов, которые внезапно столкнулись с новым видом агрессии – большими отрядами захватчиков. Война, как это покажет дальнейшая история, станет для некоторых народов способом существования. Боевой топор стал культовым оружием той эпохи до самого прихода меди и железа, вернее, до утраты их сакрализации. Боевой топор – орудие одного удара. Оно должно было пробить голову противника. Камни тщательно подбирались, затем подвергались обработке: тщательно шлифовались, и в них делалось отверстие при помощи полой кости! Попробуйте это сделать вручную и этот топор станет для вас действительно священным.

Эрбины оказались агрессивными, но и арии были неподатливы. На реке Толлензе в восточной Германии археологи раскопали следы страшной битвы, случившейся примерно в 1280 году до н. э. С применением каменных боевых топоров, луков, коней. Около тысячи участников битвы: проломленные черепа, кремниевые наконечники стрел, застрявшие в костях. Всего около тысячи участников битвы. Для того времени – это серьёзная переустройка мировоззрения.

Гаплогруппы участников битвы учёными пока не раскрыты. Но это и так очевидно: данная местность усеяна славянскими названиями рек и поселений. Здесь издревле обитала Лужицкая культура (см. раздел «Арийская энциклопедия») Лужицкие сербы до сих пор живут своим анклавом, своими традициями на территории Восточной Германии. Ничто не смогло сломить их гордое одиночество. Лужичане – они же лютичи.

Сегодня на земле вы не найдёте народа с таким названием. До недавнего времени в исторической науке доминировало ничего не обозначающее понятие «индоевропейцы». То есть – народ, численность которого к нулевому году нашей эры составляла примерно 14 миллионов человек, в упор не имел своего названия. Но, к счастью, всё меняется.

Память об этом народе жива в индийских преданиях и в священных книгах иранцев и митаннийцев. Царь Дарий открыто называл себя арием из арийского рода. Трактат «Киккули из страны Митанни», жившего в XIV веке до н. э., довёл до нас сведения об арийском коневодстве. Арии ушедшие в Индию оставили нам священные тексты «Ригведы», которая была составлена, видимо, около 1700—1100 гг. до н. э. и является одним из древнейших индоарийских текстов и одним из древнейших религиозных текстов в мире. Примерно в то же время в Персии записывал гимны Авесты, в беседах с Ахура Маздой, арийский пророк Заратуштра. Есть предположение, что арии первыми одомашнили лошадь и начали делать колесницы, которые были похожи на ковш Большой Медведицы. Эти обстоятельства позволили расширить им свой ареал обитания, и занять всю территорию Ореаны. Арии были создателями того самого индоевропейского языка, который в Индии стал священным санскритом, и прародителем всего сатем и кентум семейства индоевропейских языков.

Удивительна сущность самопровозглашения этого народа. Везде мы найдём только поздние отголоски его существования, но там, где по всем законам должна быть его Родина, которую он начал вспоминать лишь тысячелетия спустя, покинув её, мы видим только разрозненные культуры, которые объединяло что-то невыразимо общее. Мы не должны шарахаться от собственной истории. Знак свастики, очернённый чёрными людьми в веке ХХ, должен обнаруживать в нас спокойное отношение. Взгляните на него: он повторяет спиральные рукава нашей галактики. Это космический знак вечного движения. Это символ бессмертия. На санскрите свасти – приветствие, пожелание удачи. Это символ счастья. Свастика, обнаруженная археологами, однозначно трактуется арийским происхождением. Арии наносили свастику как татуировку на тело, как орнамент тканей, керамики и лепнины зданий и дворцов. Вплоть до 30-х годов вологодские кружевницы вплетали свастику в замысловатые арийские узоры. Свастику можно встретить в обрамлении дверей главного Дворца бракосочетания в Петербурге, и на ограде капища народности калаши в горах Гиндукуша. Уже в последнем тысячелетии свастика станет общим евразийским орнаментом.

В 5-м тысячелетии до нашей эры арии занимали обширные территории Евразийского континента. Названия ещё тогда у этой территории не было, но не было и носителей названия Европа – так называемых «новых европейцев» или эрбинов, которые появятся пару тысячелетий спустя. Есть версия, что примерно с. 4200 г. до н.э. началась миграция индоевропейского языка через районы Черного моря и Балканского полуострова в Восточную и Юго-Восточную Европу.

За 3000 лет до н.э. население Европы насчитывало по разным оценкам примерно 7 миллионов человек. Из них ариев было примерно 1 млн. 100 тыс. человек. Седьмая часть – арии. А в 7-м тысячелетии до нашей эры их насчитывалось порядка 380 тысяч. Но что парадоксально для современной археоистории? Ни в одной крупной культуре 7 – 5 тысячелетия гаплогруппы R1a, якобы, не обнаружено! Главных носителей, R1a, Индоевропейских языков – нет. Парадокс?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Перелом
Перелом

Как относиться к меняющейся на глазах реальности? Даже если эти изменения не чья-то воля (злая или добрая – неважно!), а закономерное течение истории? Людям, попавшим под колесницу этой самой истории, от этого не легче. Происходит крушение привычного, устоявшегося уклада, и никому вокруг еще не известно, что смена общественного строя неизбежна. Им просто приходится уворачиваться от «обломков».Трудно и бесполезно винить в этом саму историю или богов, тем более, что всегда находится кто-то ближе – тот, кто имеет власть. Потому что власть – это, прежде всего, ответственность. Но кроме того – всегда соблазн. И претендентов на нее мало не бывает. А время перемен, когда все шатко и неопределенно, становится и временем обострения борьбы за эту самую власть, когда неизбежно вспыхивают бунты. Отсидеться в «хате с краю» не получится, тем более это не получится у людей с оружием – у воинов, которые могут как погубить всех вокруг, так и спасти. Главное – не ошибиться с выбором стороны.

Виктория Самойловна Токарева , Дик Френсис , Елена Феникс , Ирина Грекова , Михаил Евсеевич Окунь

Попаданцы / Современная проза / Учебная и научная литература / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия
Анархия. Мысли, идеи, философия
Анархия. Мысли, идеи, философия

П.А. Кропоткин – личность поистине энциклопедического масштаба. Подобно Вольтеру и Руссо, он был и мыслителем, и ученым, и писателем. На следующий день после того, как он получил признание ученого сообщества Российской империи за выдающийся вклад в геологию, он был арестован за участие в революционном движении. Он был одновременно и отцом российского анархизма, и человеком, доказавшим существование ледникового периода в Восточной Сибири. Его интересовали вопросы этики и политологии, биологии и геоморфологии. В этой книге собраны лучшие тексты выступлений этого яркого, неоднозначного человека, блистающие не только обширными знаниями и невероятной эрудицией, но и богатством речи, доступной только высокоорганизованному уму.

Петр Алексеевич Кропоткин , Пётр Алексеевич Кропоткин

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука
История Французской революции: пути познания
История Французской революции: пути познания

Монография посвящена истории изучения в России Французской революции XVIII в. за последние полтора столетия - от первых опытов «русской школы» до новейших проектов, реализуемых под руководством самого автора книги. Структура работы многослойна и включает в себя 11 ранее опубликованных автором историографических статей, сопровождаемых пространными предисловиями, написанными специально для этой книги и объединяющими все тексты в единое целое. Особое внимание уделяется проблеме разрыва и преемственности в развитии отечественной традиции изучения французских революционных событий конца XVIII в.Книга предназначена читательской аудитории, интересующейся историей Франции. Особый интерес она представляет для профессоров, преподавателей, аспирантов и студентов исторических факультетов университетов.

Александр Викторович Чудинов

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
К северу от 38-й параллели. Как живут в КНДР
К северу от 38-й параллели. Как живут в КНДР

Северная Корея, все еще невероятно засекреченная, перестает быть для мира «черным ящиком». Похоже, радикальный социальный эксперимент, который был начат там в 1940-х годах, подходит к концу. А за ним стоят судьбы людей – бесчисленное количество жизней. О том, как эти жизни были прожиты и что происходит в стране сейчас, рассказывает известный востоковед и публицист Андрей Ланьков.Автору неоднократно доводилось бывать в Северной Корее и общаться с людьми из самых разных слоев общества. Это сотрудники госбезопасности и контрабандисты, северокорейские новые богатые и перебежчики, интеллектуалы (которыми быть вроде бы престижно, но все еще опасно) и шоферы (которыми быть и безопасно, и по-прежнему престижно).Книга рассказывает о технологиях (от экзотических газогенераторных двигателей до северокорейского интернета) и монументах вождям, о домах и поездах, о голоде и деликатесах – о повседневной жизни северокорейцев, их заботах, тревогах и радостях. О том, как КНДР постепенно и неохотно открывается миру.

Андрей Николаевич Ланьков

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука