В поисках Белого города

А себя не ругай, когда все кончится, и вы вернетесь домой, ты попросишь у нее прощение, и увидишь, она простит тебя, потому что поймет, твои слова тоже были напрасными, потому что тоже были сказаны от отчаяния и страха. Тебе очень больно? Прости, я не рассчитал силу удара…

Подняв на меня заплаканное лицо, парнишка, широко раскрыл глаза, стараясь вникнуть в мои слова: — И это говоришь мне ты?

Глаза его затуманились, и он упал навзничь.

— Старший, мать твою… возьми себя в руки, дети без сознания!

Жрец качаясь, как пьяница с большого бодуна, подошёл к своему мешку, долго рылся, вытащил какой-то пузырек, протянул мне, руки его ходили ходуном:

— Веде три капли, — прохрипел он, — Палетику четыре. И пусть поспят.

Я налил всем, увеличивая дозу по старшинству. Уложив своих спутников, прикрыл их плащами. Даже жрец, подчинился мне безропотно, когда я приказал ему лечь. Они уснули. Но радовался я рано. Через час, все бредили. Я так растерялся, что не знал, что мне делать. Конечно, я смогу их продержать еще какое-то время. Буду поить лобаки. И этими каплями, которые мне оставил Старший. Но тут нужен врач. Нужна помощь. Откуда ее взять? И тут я вспомнил о переговорном устройстве Среднего. Я вытащил его из мешка. Долго рассматривал. Две пластины из какого-то странного темно серого металла друг против друга, и перекладина, которая ходила по пазам. И я застучал: три точки — три тире — три точки, три точки — три тире — три точки. На что рассчитывал, не знаю, но мои позывные — «SOS»- летели внутри земли. И я надеялся, что, даже не поняв, что это значит, ко мне придет помощь.

Я отрывался от этой машинки, чтобы напоить своих спутников, и положить им на лоб холодную ткань, а потом садился и снова стучал. Так прошёл день и ночь. Когда Принцесса начала хрипеть, я испугался по-настоящему. Я чувствовал, что теряю их. Но тут послышался странный шорох. И на поляну вышли четыре раттерианца, три мужчины и одна женщина в белоснежных одеяниях. Я хотел вскочить, и не смог. Мой взгляд прилип к одному их них. Мужчина имел черные вьющиеся волосы и темные, почти черные не характерные для этого народа глаза. Именно он подошёл ко мне и спросил:

— Что случилось?

Я объяснил. Женщина склонилась поочередно над больными:

— Их надо срочно увести в Братство, — певучим голосом сказала она.

Мужчины переглянулись и светловолосые качнули головами:

— Мы хотим увидеть своими глазами, — произнес один из них.

— Это страшно, — прошептал я.

— Ворота открыты? — не слушали они меня.

— Да, открыты…

— Как вы добрались туда?

— На плоту…

— Что это такое?

— Я знаю, — прервал темноволосый, и я понял. Он мидгардец. Значит, они могут меня оставить здесь? Я не верил своим глазам. В голове шумело.

Трое мужчин направились к плоту, темноволосый взял шест в руки и потряс его, определяя вес.

— Я с вами! — вскрикнула женщина.

— Нет, — я посмотрел на своего сородича, — Пожалей женщину, ей не надо это видеть.

Он кивнул, подошёл к спутнице и что-то тихо сказал, поцеловал в щёку, ловко вскочил на плот, помог белым жрецам, и они отплыли. Женщина и я смотрели на них во все глаза.

— Ты почему запретил мне поехать с ними, — спросила она, поворачиваясь ко мне. Ее лицо было спокойно, а глаза горели обидой.

— Там смерть, — попытался объяснить я. — Смотреть ей в лицо опасно для здоровья. Ты видишь, что случилось с ними, — посмотрел на своих спутников.

— Объясни… — попросила она.

— Не могу, давай, в другой раз. Лучше скажи, что еще надо сделать. Девушке совсем плохо. Её дыхание тяжелое, и слышатся хрипы.

— Хорошо, — согласилась женщина. И, тут мы замерли. Плот вдруг исчез. Был, и вот его нет! Как в кино про волшебников.

— Значит, это правда! — вскричала раттерианка, и схватила меня за руку, — ты вернул мне надежду, жизнь! Спасибо тебе, Коста!

Но тут раздался голос Младшего, который просил у кого-то прощения. И женщина метнулась к больным. Она поила их какими-то снадобьями, трогала лоб рукой, заглядывала в зрачки, ну, вполне как делал бы наш доктор, и все качала головой.

— Время уходит! — нервно приговаривала она. А потом, внимательно посмотрев на меня, дала попить какой-то кислой жидкости. Шум в голове стал утихать, и, наверное, я задремал, сказались бессонные ночи.

Очнулся от разговора, перед погасшим костром сидели серо-белые мужчины, устремив взгляд куда-то вдаль. И бледная раттерианка отпаивала их лекарствами.

Я обратился к темноволосому: — Как мы сможем увести больных?

Он отмахнулся: — Об этом не беспокойся, сейчас прибудет транспорт.

И будто в подтверждении его слов, на поляне бесшумно появилась сигарообразная машина, которая висела в воздухе:

— Наверное, на воздушной подушке, — подумал я. Верхняя крышка открылась, и было видно, что там четыре сидения и еще одно место перед доской управления. Из нее выскочили двое белых жрецов. Старшего, Среднего, Младшего и Принцессу посадили на сидения, и она так же бесшумно скрылась между деревьями. За ней появилась вторая. Женщина и остальные раттерианцы залезли в нее и улетели. Около меня остался темноволосый. Он подсел ко мне и протянул руку: — Энтони.