В поисках белого слона

Двое суток продолжались ожесточенные вооруженные столкновения на улицах Бангкока. Основные магистрали столицы были перерезаны наспех сооруженными баррикадами. Против демонстрантов применяли меры жестокие и беспощадные. Их ослепляли слезоточивым газом, поливали свинцовым градом, давили танками и бронетранспортерами. Однако нет силы, способной парализовать волю целого народа. Правительство вынуждено было уйти в отставку. «Кровавые маршалы» спешно покинули страну. Так рухнуло почти сорокалетнее господство военной диктатуры, полностью подчинившей свою политику интересам американского империализма и превратившего Таиланд в плацдарм, с которого предпринимались попытки подавить национально-освободительные движения в Индокитае.

Активную политическую борьбу начали не только студенты и учащиеся школ и колледжей. В нее включились широкие народные массы, которые столкнулись с тяжелыми производными мирового экономического кризиса, затронувшего все без исключения страны капитала. Таиландские студенты, рабочие, крестьяне проводили ежегодно более пятисот крупных забастовок. Следует отметить, что власти вынуждены были в значительной степени удовлетворять требования трудящихся.

Однако сторонники военной диктатуры не складывали оружия. В политическом отношении небосклон Таиланда отнюдь не был безоблачным. В стране действовали ряд крайне реакционных группировок: «Красные буйволы», «Народ в защиту тайской нации», «Черный слон», «Народ в защиту справедливости», «Навапон», что в переводе означает «Девятая сила». Руководители «Навапона» — креатуры ЦРУ — высокопоставленные военные чины, представители высших слоев буржуазии. «Девятая сила» в прямом смысле охотилась за демократическими лидерами, учиняла над ними физическую расправу. Реакцией было уничтожено несколько руководителей молодежного движения. Газеты приносили все новые сообщения о подметных письмах с угрозами, которые реакция направляла в адрес многих государственных деятелей, даже в адрес премьер-министра, о митингах протеста против зверских убийств политических лидеров. Что касается «Красных буйволов», то эта группа, как полагают, связана со службой внутренней безопасности. Но о какой безопасности может идти речь, если в арсенале «Красных буйволов» были даже самодельные бомбы, которые они пускали в ход против студенческих демонстраций, из-за угла швыряя бутылки с горючей смесью в самую гущу колонн. Все реакционные группировки объединялись в антикоммунистический блок, открыто призывавший к восстановлению в стране американского военного присутствия.

В ответ на провокационные действия реакции прогрессивные силы Таиланда все теснее сплачивали свои ряды, выступали единым фронтом за коренные преобразования в стране. Среди требований, которые они выдвигали, — национализация крупных предприятий, активное проведение земельной реформы, ослабление зависимости от иностранного капитала.

«Террор нас не запугает». Эти слова принадлежат председателю социалистической партии Сомкиду Сисангкому, которые он произнес в феврале 1976 года на многотысячном митинге протеста против убийства правыми силами генерального секретаря партии Бунсанонга Буниотаяна, 39-летнего профессора, получившего степень доктора философии в Корнелльском университете США. «Мы хотим мира и демократии, — сказал Сисангком. — И хотя гибель Буниотаяна явилась для нас огромной потерей, мы будем продолжать борьбу. Террор нас не запугает».

Через семь месяцев после убийства Буниотаяна армейская верхушка, всячески сопротивлявшаяся демократическим преобразованиям, ввергла страну в государственный переворот. Но все это происходило много позднее. А сейчас я ехал к мистеру Нобу, моему хорошему знакомому, владельцу транспортной компании, друг которого работает в музыкальной редакции бангкокского радио.

Ноб встретил меня, как всегда, очень радушно. Да, я не ошибся. У него действительно есть на радио друг.

— Но зачем же так усложнять дело? — Ноб прошелся по комнате. — Вы про черный рынок слыхивали? Музыкальный черный рынок?

— Нет, — признался я. — Не слыхивал.

— Там-то мы наверняка найдем любые ноты. Не только нашего короля, но и вашего Прокофьева с Соловьевым-Седым. — Ноб расплылся в улыбке. — Едем сейчас же!

Помянутый рынок искусно спрятался в грязном бедном районе города, недалеко от площади «Трех кинотеатров». Можно было сто раз проехать мимо и не догадаться, что здесь, совсем рядом, в глубине скопления серых двухэтажных домишек, происходит бойкая торговля музыкальными инструментами всех эпох и всех народов, любыми пластинками, песнями, нотами…

— «Падающий дождь»? — переспросил продавец. — Конечно, есть. — Он вытащил из-под прилавка толстый альбом в кожаном переплете. — Не только «дождь», а полное собрание королевских сочинений. Ах, не надо полного? Хорошо. Тогда вот «Падающий дождь», отдельное издание. — И протянул требовавшиеся мне ноты.