В поисках Библии: Тайны древних манускриптов

Предположения Виролло пришли на помощь Бауэру. Однобуквенный символ для предлога «к» соответствовал в семитском языке «л». Как только знак «л» был установлен, Бауэр начал действовать в духе алгебраических уравнений, где «икс» — неизвестное — является функцией известных величин. Чтобы определить «м», Бауэр прибег к семитскому слову «млк», означающему «царь». Весьма вероятно, что это слово встречалось часто. С этого времени немецкий филолог начал искать трехбуквенное слово, первая буква которого в клинописном алфавите была бы «м/в», вторая — «л», а третья неизвестна. Метод оказался плодотворным. Бауэр определил «м» (а также «в») и «к». С этого момента дело пошло быстрее, так как угаданные слова помогали определить значение различных букв. Два знака, повторявшиеся в тексте, напоминавшем список следующих друг за другом имен (как в библейской генеалогии), дали ему «бн», означающее «сын». Имя известного семитского бога Баала (семитское «б’л»), которое, как следовало ожидать, должно было упоминаться в текстах, теперь было обнаружено сравнительно легко. И так далее. Через три дня Бауэр был убежден, что расшифровал двадцать букв наверняка и четыре — с большой степенью вероятности. В его статье в «Фоссише Цайтунг» были приведены имена нескольких финикийских божеств и фонетические термины числительных.

Однако он сделал несколько ошибок. Две буквы были определены неправильно из-за приписывания еврейского произношения слова «топор» — «грзн» — четырем символам на бронзовых орудиях, отобранных Виролло. Как было показано позже, на диалекте Рас-Шамры это слово произносилось как «хрсн». Две неправильные буквы легко могли вызвать беспорядок в алфавите, состоящем из столь небольшого числа символов. Фактически Бауэр прочитал правильно семнадцать букв. Это было большим достижением, хотя еще и не позволило прочитать тексты Рас-Шамры.

Летом 1930 г. отчет Бауэра в «Фоссише Цайтунг» привлек внимание человека, которому было предопределено стать одним из крупнейших специалистов века в области библейской археологии. Американец У. Ф. Олбрайт, который тогда, в начале своей карьеры, был занят раскопками в Тель-Бейт-Мирсиме, близ Иерусалима, живо интересовался раскопками в Рас-Шамре и со временем сделал несколько первых английских переводов алфавитных клинописных текстов. Он знал о том, что Дорм работает над копиями Виролло, и сообщил ему о заметке в немецкой газете. На основе открытий Бауэра Дорм исправил одну свою ошибку (он спутал «н» и «т»). Продолжив работу, он правильно истолковал двадцать знаков и великодушно сообщил об этом Бауэру. Бауэр, в свою очередь, включил их в усовершенствованный вариант своей расшифровки — так называемый «Алфавит 5 октября 1930 г.».

С этого момента инициатива опять перешла к Шарлю Виролло. Ставший к тому времени профессором Сорбонны, Виролло, хотя и медленнее, пришел к аналогичным заключениям. Теперь он исправил ошибки, сделанные Дормом и Бауэром (например, две неправильные согласные в слове «топор»), установил три альтернативных значения «алифа» (в древнееврейском языке есть только одно), окончательно установил тридцать знаков в алфавите Рас-Шамры и завершил дешифровку. Виролло также успешно сделал первые полные переводы. Впоследствии он стал официальным издателем документов из Рас-Шамры.

Была ли уверенность в том, что интерпретация алфавита правильна? Когда Виролло начал издавать связные и вразумительные переводы текстов, большинство сомнений рассеялось. Для тех, кто нуждался в более строгом доказательстве, были другие подтверждающие данные. Некоторые таблички, например, содержали имена несемитских хурритских богов, совершенно неожиданные в этом контексте. Отдельные списки городов на месопотамском аккадском языке, с одной стороны, и в новой алфавитной клинописи — с другой, хотя и не идентичные и не в одинаковой последовательности, содержали совпадающие названия. Аккадское слоговое произношение, кстати, также помогло реконструировать возможное произношение языка Рас-Шамры, оставшееся неопределенным из-за манеры писать без гласных. Самое точное доказательство было представлено другим списком, в котором приводилось количество сосудов вина, привезенных в Рас-Шамру несколькими (вассальными?) городами. После каждого названия города шло соответствующее количество, написанное алфавитом Рас-Шамры. Если эти фонетические значения числительных были правильны, они составили бы сумму в сто сорок восемь сосудов. Оказалось, что сумма, записанная на аккадском языке, была «I me’at 48 Dug Gestin» — «148 сосудов вина».