В поисках бриллиантовой диадемы

Как всегда, в нужный момент фантазии не хватило, и надписи получились из тех, которые обычно пишут на траурных венках: «Дорогому товарищу. От коллег по работе», «Старому другу. От старых друзей», «Любимой учительнице. От любящего класса».

Маме он написал: «Дорогой маме, Наталье Николаевне. От сына Вадика». А папе написал: «Дорогому папе, Андрею Петровичу. От сына Вадика». В общем, получилось примерно то же самое, что и с дарственными надписями в журналах, которые он подарил Пузырю и Дине.

Зато, когда он в метро возвращался домой, ему в голову пришло столько замечательных, трогательных, остроумных фраз, что он был готов выйти на следующей станции, вернуться в магазин и поменять часы на новые, чтобы выгравировать на них другие слова. Но он понимал, что назад эти часы у него не возьмут из-за сделанных надписей.

Приехав в свой район, он зашел в комиссионный магазин и купил «телевик» —длинный фотообъектив, который действовал как подзорная труба. С таким объективом можно было крупным планом сфотографировать птичку, сидящую на ветке в десятках метрах от фотографа.

Вадик вышел из магазина и пересчитал деньги. От его первого заработка осталось чуть больше половины, но этих денег все равно хватало на подержанный мопед.

Когда родители Вадика вернулись с работы, он преподнес им подарки и рассказал о своем первом заказе.

Услышав историю о незнакомом человеке, который заплатил Вадику такие большие деньги, родители молча переглянулись, а затем, посмотрев на своего сына, почти хором изрекли:

О всех важных делах ты должен заранее говорить нам. Мало ли что...

Вадик не стал спорить, но напомнил родителям про мопед, который ему обещали купить, как только появятся свободные деньги.

Купим, раз обещали, — сказал папа. — Ведь тебе через две недели исполняется четырнадцать лет. Если не хватит денег, то я добавлю.

А мама, услышав про мопед, положила руку себе на лоб и горестно воскликнула: . — Это будет последнее, что мы купим нашему ребенку! Потому что он сразу разобьется!

Ну что ты так расстраиваешься, ведь мопед — это не мотоцикл, — попытался успокоить ее папа, — он не опаснее велосипеда.

Правильно! Купите гроб на двух колесиках и положите в него меня, чтобы я не видела, как погибнет мой единственный сын!

Папа улыбнулся и негромко сказал ей:

Мопед — это просто игрушка, велосипед с моторчиком, тарахтит громко, а скорость как у самоката. Пусть парень учится обращаться с техникой, и потом: ведь мы же обещали.

Делайте что хотите, я не знаю, как с вами бороться! — сказала мама и пошла на кухню готовить ужин.

Отец подмигнул Вадику и сказал:

Ну, звони своему лохматому металлисту!

Он не металлист, он байкер, неужели сложно запомнить? — поправил его Вадик.

А по-моему, что металлист, что байкер — никакой разницы. Все они лоботрясы и бездельники.

Вадик позвонил Димке Харлампьеву, по прозвищу Харли, и договорился встретиться с ним возле гаражей. ,

Когда младший и старший Ситниковы шли по пустырю к месту встречи, Харли уже поджидал их. Вид у него был праздный, хотя в его ПТУ полным ходом шла последняя сессия — сдавали выпускные экзамены.

Несмотря на жару, Харли стоял в кожаной куртке-косухе с заклепками и надписью «Харлей Дэвидсон» на спине, в грязных джинсах и в тяжелых пыльных ботинках военного образца. Руки в карманах, к нижней губе прилипла сигарета.

Хай, — лениво поприветствовал он Ситниковых, повернулся и открыл левую дверь гаражных ворот.

У одной стены стоял мотоцикл с высоким изогнутым рулем — в темноте гаража двухколесная машина сверкала всеми своими хромированными поверхностями, словно гигантское ювелирное украшение. Харли, как настоящий байкер, мог месяцами не стирать свои джинсы, ходить в грязных ботинках, но свой мотоцикл он каждый день драил и натирал специальной полиролью.

Классный у тебя мотоцикл, Харли, — с завистью сказал Вадик.

Это не мотоцикл, это — чоппа.

Что?

Смотрел «Криминальное чтиво»? Помнишь, в конце фильма Брюс Уиллис сидит, как в кресле, в седле мощного агрегата с высоким рулем. Вот это и есть чоппа — машина настоящего байкера, — лениво объяснил Харли. — Но о таком тебе пока рано мечтать. Вот когда стукнет шестнадцать, сдашь на права, а уж потом... — Он неторопливо открыл правую дверь и вывел из гаража, как барана за рога, старый мопед с велосипедными педалями. — Вот как раз для твоего возраста. Чтобы ездить на этом монстре, водительское удостоверение не требуется. Гоняй, где хочешь, как на велике!

Вадик с теплым чувством взглянул на мопед, который он присмотрел еще в прошлом месяце, когда Харли купил мотоцикл, а «мелкую» технику решил продать.

Вадик похлопал мопед по пыльному переднему крылу и обошел кругом. Ситников-старший с недоверием смотрел на старую двухколесную машину.

Музейный экспонат, — сказал он. — Пора сдавать в Политехнический.

Харли выплюнул окурок и вяло возразил: