В поисках человечности (СИ)

Бэн подъехал к Шарлоттенбургу прямо перед рассветом, но юноша знал, что Сенешаль ложился намного позже. На входе его остановили, словно он был тут впервые, смертные охранники не признали его. Похоже, Вильгельм обезопасил себя и исключил Бэна из списка дозволенных посетителей.

Гуль испробовал на них свой гипноз, потратив пару минут, прошел в знакомые коридоры и спешно направился к скрытым покоям Вентру. По дороге заглянул в спальню Сенешаля, он вполне мог пренебречь безопасностью и уснуть на верхних этажах, где он часто спал с Катериной.

Вильгельма там не оказалось, и Бэн открыл потайной лаз в одной из комнат, спустился в подземный склеп и прошел до комнаты, где устроил себе для сна убежище Сенешаль. Комнату охраняло двое телохранителей Тило и Маркус и они преградили Бэну путь, боязливо выставляя против него оружие.

— Хозяин уже спит. Пожалуйста, покинь Шарлоттенбург. — С надеждой произнес Тило.

— Мне нужно увидеть Вильгельма, — твердо сказал Бэн, и, не обращая внимания на протесты гулей Сенешаля, попытался пройти. Маркус несколько раз тыкнул его шпагой в грудь, точнее попытался, но Бэн ухватил оружие, переломил его пополам. Тило выставив перед собой руки, продолжал повторять:

— Уходи, уходи, — и топтался на месте, не рискуя вступить в бой.

— Впустите его, — раздалось из-за дверей и гули облегченно вздохнули. Выходить против Бэна в открытом бою было равносильно самоубийству.

Бэн сам распахнул двери и вошел в маленькое помещение, очень красиво оформленное под старинную спальню с плетеными канделябрами и медвежьей шкурой на полу. Вильгельм сидел на очень высокой постели обложенный шелковыми подушками в дорогом бархатном халате.

— Оставьте нас. — Велел Сенешаль слугам и те мгновенно испарились.

— Почему ты беспокоишь меня в столь ранний час, Бэн? — Спокойно спросил вампир.

— Я пришел просить за Катерину. — Бэн опустился на колено и склонил голову, показывая, что полностью в его власти, — если вы желаете, я стану вашим слугой, только помогите моей госпоже! — Он говорил это тихо, но выделял каждое слово. Почти две недели гуль готовился к этом шагу, к поступку, что мог навлечь ненависть и призрение Катерины. И что мог спасти ее.

— Конечно, я желаю, — хохотнул Вильгельм. — Если бы я знал, мальчишка, что ты столь предан, что ты так много будешь вкладывать себя в развитие своих навыков и в тренировки, я бы не за что не отпустил тебя той ночью. Я бы вырастил тебя мне в угоду и поработил, когда ты достигнешь более зрелого возраста.

Бэн опустил голову ниже. Вильгельм не редко напоминал ему о том, какую власть имел вампир, пока Бэн был обычным смертным, как избавился от их семьи, когда они работали в Кормфилде. И как отобрал у юноши Катерину. Гуль ненавидел эти истории. И в своих фантазиях Бэн строил иллюзии о несуществующих воспоминаниях, где он добивался Катерины и становился ее мужем, не позволяя злу вторгнуться в их жизнь.

— Если ты станешь служить мне. Избавишься от Уз с Катериной и примешь мою кровь, я постараюсь ее спасти.

— Постараетесь? — Воскликнул Бэн. — Этого не достаточно. Мне необходимо, чтобы она выжила или никакой сделки не состоится!

— Не тебе решать, мой глупый маленький друг. Ты всего лишь гуль, слабый раб, не имеющий воли и права выбора. Когда Катерина умрет ты либо станешь моим, либо умрешь вместе с ней. Кормфилд снова перейдет в мои владения, а на место Палача я назначу угодного мне вампира, чтобы не перечил и не прогибался под безумного Принца!

— Это ты безумен! — Взревел юноша. — Катерина не умрет, я сам найду способ, как спасти ее!

— Конечно. Кто бы в тебе сомневался. Но не забывай, что когда придет время, я буду рад принять тебя под свое крыло. Мне как раз не хватает хорошего бойца для арены. — Вампир рассмеялся. А Бэн вскочил на ноги и схватился за эфес шпаги, гневно дыша, как огнедышащий дракон.

— Я умру вместе с ней! — Сказал он громко.

— Не спеши. — Вильгельм, наконец, прекратил усмехаться и поднялся, заправляя халат. Он подошел к сундуку в углу и достал оттуда небольшой сверток

Развернув его, с самоуверенной улыбкой, и протянул гулю. Это были письма. Длительная переписка Вильгельма и Франсуа – принца Парижа. В последнем было указано, что конклав назначен на 25 декабря. Что Вентру Берлина должны прибыть все до единого. И что Густав будет приносить свои извинения публично, и что публично должен будет казнить своих отпрысков:

1. Инга Боргван.

2. Свен Гордон.

3. Кларк Швендинг.

— Троих? — Изумленно произнес Бэн.

— Я потратил немало средств, чтобы повлиять на Тореадоров. И теперь ты заключил со мной договор, по которому ты покинешь Катерину и будешь служить мне, верой и правдой.

— Да, — Бэн опустил голову, смиряясь со своей участью. Он был готов к этому, был готов отдать себя. И то, что Вильгельм проделал это и без его предложения, не имело значения. Гуль просил и получил просимое. Оставалось лишь заплатить.

— Сегодня я принял ее крови последний раз. В течение следующего месяца я стану вашим рабом.