В поисках Дарования

- Всё продолжалось до тех пор, пока одному человеку не удалось убить Низона в его же стихии. Однажды один из Низонов пришел во сне к своему брату. Долго он не решался поднять на него руку, не позволяло ему сердце причинить боль родному человеку. Несколько часов он ходил по его пятам, настраиваясь и постепенно приближаясь, сбрасывая тяжелые камни, сдавливающие его душу, к брату все ближе и ближе. И в тот момент, когда до него осталось два шага, брат неожиданно встрепенулся и повернулся к Проницателю. Удивился человек, увидя своего брата, с которым не встречался с тех пор, как началась война. И понял тогда человек, почему все вокруг так необычно и просто, и для чего пришел его брат-Низон. От вспыхнувшей ярости набросился человек на своего, ничего не подозревавшего брата, и убил его. Но с последним ударом сердца Проницателя блеснул и последний луч забвенного солнца. После чего человек оказался в кромешной тьме. Одновременно с этим потускнел и мир Сомнии: зачахли леса, посерело небо, медленно угасала жизнь. Рай становился пеплом, постепенно раздуваемым ветром в черную пустоту.

И человек, создавший весь этот мир, видел, как рушатся и Сомния и человеческий сон, угасая в небытии. И решил он пойти на самую великую и, как он надеялся, на последнюю жертву для предотвращения этой бессмысленной войны. Создатель вышел на этот самый мост, - Ахади указал пальцем в окно, за которым в воздухе висел веревочный мост, не прикрепленный ни одним концом, без положенных ему противоположных берегов, с застарелой, покрытой цветущими нарослями деревянной дорожкой, - в аккурат между сном и Сомнией. Простояв несколько часов, человек раскинул руки, разделяя два мира, и в один миг рассеялся перламутровым сиянием. Вместе с ним растворились все, кто был во сне: и сознание Проницателей и проекции людей. Сами же они - кто сошел с ума, кто погиб, не проснувшись. После этого зародилось мнение, что сам создатель Сомнии и все остальные погибшие составили невидимый барьер, благодаря которому никто из Низонов больше не смог проникнуть в сон. С этого момента был создан совет Хранителей, оберегающих сон и Сомнию от будущих катаклизмов. - Ахади замолк, задумавшись, сдвинув грузные брови. Его взор критикующее прожигал мост, а в дыхании послышалась хрипота. - Ты, может быть, спросишь, для чего такая жертва, во имя чего?

- Ради человеческой мечты, ради безмятежных полетов во сне, ради детских рассказов о приснившемся чуде, ради пропавшего отца, который хоть изредка жмет твою руку во сне. - Словно зная ответ, пробормотал я сквозь ком в горле.

- Надо же, какая сентиментальная мысль. - С прищуренными глазами усмехнулся Ахади. Но затем серьезно продолжил. - Но ты прав, Максим. Даже ради этого можно и нужно было решиться на такой поступок. Мы приносим в жертву тысячи, чтоб позаботиться о миллионах. Вот по этой причине тебе и не стоит задумываться, где ты. В сон тебе уже дорога почти закрыта.

- Почти?

- Окончательно, после, так скажем, неофициального обряда посвящения. Так я его называю. Каждый через него проходит перед тем, как навсегда сродниться с тайным миром. Но никто не знает где и как это произойдет. И именно от этого зависит, кем ты станешь для Сомнии.

Вдруг Ахади резко развернулся. Освещавшая комнату одинокая лампа сама-собой покачнулась, тихо скрипнув. Примечательно, что свет от неё остался неподвижен, преспокойно, словно обидевшись на лампу, проигнорировав её, продолжил высмеивать тусклым светом пол и часть противоположной стены.

- На этом нужно закончить! Тебе следует уйти! - Настойчивым тоном, не приемлющим возражений и вопросов.

В следующее мгновение Ахади пихнул меня в лоб. Моя голова сильно запрокинулась назад, увлекая за собой тряпичное тело. Влетев в стекло, не разбив, я потянул его как резину за собой на улицу. И без того мизерный свет совсем погас, отдавая все темноте. Завершив свое падение, я стоял уже на земле, как оказалось с закрытыми глазами. Сначала я подумал, что это не свет погас, а я от неожиданности странного падения закрыл глаза. Но, открыв их, понял, что стою уже в бабушкиной комнате, в которой, казалось, минуту назад сидел за лептопом.

Глава 11

Сейчас уже не хотелось ни в чем сомневаться. Я просто принял рассказ Ахади и свою новую сущность как должное. Не смотря на то, что все это кажется сном. Я сам улыбнулся своим мыслям. Каламбур какой-то получается: несколько минут назад размышлял об отличительной черте сна, а сейчас возвращаюсь к тем же пирогам. Правдоподобность происходящих событий не отвергалась мной еще потому, что мне было приятно ощущать себя каким-то особенным, обладающим некими сверхъестественными способностями.

Оставалось еще много нерешенных вопросов, ответы на которые могли бы прояснить больше, чем все эти долгие рассказы. Как всегда - самое сладкое остается на потом. На потом, так на потом. Только богам всё сразу, а нам остается испытание терпением.