В поисках деревянного слона. Облики Парижа

В 1861 году был объявлен конкурс на проект нового здания Оперы. Победителем конкурса, в котором участвовали чуть ли не две сотни архитекторов, стал молодой архитектор Шарль Гарнье, что само по себе никак не вызвало одобрения императора и императрицы Евгении. Она спросила архитектора:

— Что это за стиль? Ни античный, ни Людовика XIV

— Нет, мадам, — ответил находчивый Гарнье, — те стили были и прошли, а это — стиль Наполеона Третьего, так на что же Вы жалуетесь?

— Да не волнуйтесь, молодой человек, — поневоле пробормотал император, — она просто ничего не понимает! Так Гарнье и выиграл этотконкурс.

Но его Опера действительно стала неким символом эпохи "императора-племянника": тяжеловесность, перегруженность фасадов, обилие позолоты… В общем, некое огрублённое подражание началу XVIII века, заслужившее позднее не слишком лестное прозвище "пересоленного барокко", или "купеческой эклектики" — вот что такое стиль Наполеона III

В России чуть позднее (эклектика и доходные дома времени Александра Третьего, т. е. 80-е годы) — был такой же точно упадок архитектуры и начало расцвета инженерно-строительного дела.

Первый камень в здание Оперы был положен 21 июля 1862 г. Но на этом месте когда-то проходил рукав Сены, и поэтому прежде чем строить, пришлось отводить из этой обнаруженной старицы грунтовые воды, так что ещё восемь месяцев тут работал десяток самых мощных по тем временам паровых насосов…

Во время осады Парижа прусскими войсками в 1870 г. недостроенный зрительный зал служил складом продовольствия, а в дни Коммуны версальцы стреляли из окон и дверей здания по баррикадам коммунаров.

Закончено строительство театра было только в 1875 г. Постепенно открылись скрытые недостатки работы Гарнье. Театр, самый большой в мире по площади, да и самый высокий во всей Европе, вмещает только 2131 зрителя. (Для сравнения — почти вдвое меньший театр Шатле имеет около трех тысяч шестисот мест). Правда, кроме роскошных фойе, в здании Оперы много места занимают гигантские лестничные площадки, залы для репетиций, библиотека. Но расчет Гарнье был на то, что Опера — не столько театр, сколько место для пышных церемониалов, столь частых при Второй Империи.

По четырем фасадам этого кубического здания размещено более семи десятков скульптур.

Внутри на парадной лестнице, отдалённо напоминающей нечто в стиле сильно утяжелённого рококо, — статуи Глюка, Генделя, Рамо и Люлли. Самое, видимо, интересное из внутренних помещений — Большое фойе с мозаичными сводами работы Сальватти. И наконец зрительный зал, как полагалось тогда, красный с золотом — образец интерьера времени Второй Империи. Все пять ярусов отделаны крайне пышно, но не слишком удобны: четверть мест такова, что с них сцена видна далеко не полностью.

Самой большой достопримечательностью зала стал, однако, никакого отношения к той эпохе не имеющий плафон Марка Шагала, выполненный в 1964 году. В композиции плафона соединены мотивы девяти всемирно знаменитых опер и балетов: "Волшебной флейты" Моцарта, "Тристана и Изольды" Вагнера, "Ромео и Джульетты" Берлиоза, "Пелея и Мелисанды" Дебюсси, "Дафниса и Хлои" Равеля, "Жар-Птицы" Стравинского, "Лебединого озера" Чайковского, "Жизели" Адама и "Бориса Годунова" Мусоргского.

—--------

Один из проспектов, отходящих от площади Оперы, — бульвар Капуцинов, переходящий в бульвар Мадлен, ведёт к знаменитой церкви Мадлен.

На самом бульваре, в доме 15, в 1847 г. умерла в возрасте 23 лет Мари Дюплесси по прозвищу "Дама с камелиями". Драму под этим названием написал А. Дюма-сын, с которым у Мари был роман, продолжавшийся около года, после чего она вышла замуж за графа Перрего, одновременно отбив Ференца Листа у его прежней подруги.

Граф Перрего воздвиг ей памятник на кладбище Монмартр.

—------

С V1 века в районе нынешней Оперы и Бульвара Капуцинов, на тогдашнем западном краю города, земли принадлежали епископам Парижским. В XIII в. тут была построена церковь Св. Марии Магдалины (имя Магдалина звучит по-французски Мадлен). Церковь не раз перестраивалась, пока, наконец, в царствование Наполеона не была построена нынешняя церковь, как хотел император, "во славу Великой Армии". "Это не просто церковь должна быть, а храм. Такой, как в Афинах, ведь до сих пор в Париже не было такого…" — писал Наполеон в своём распоряжении от 2 октября 1806 г. Но империя закончила своё существование в 1815 г., а храм ещё далёк был от завершения. Людовик XV111, оставил наполеоновского архитектора Виньона в должности главного строителя храма и согласился на то, чтобы снаружи церковь повторяла афинский Парфенон, но велел внутри отделать как римскую церковь.

Закончено было строительство уже после смерти Виньона. Всего церковь строилась почти четверть века до 1842 г. В отличие от Пантеона, церковью не являющегося, но имеющего крест, эта приходская церковь не имеет ни креста, ни колокольни…