В поисках дракона

– Я вас, Бахруль Халимжанович, прекрасно понимаю. Но это ваши проблемы, и вы должны их сами решить. А платить надо. Вы пользуетесь не только воздухом, как вы изволили заметить, но и землей, и водой Иссык-Куля. В этом мире за все надо платить. Вы не заплатите, другой не заплатит – дурной пример заразителен – что тогда будет? Нарушится установленный порядок. Нарушать установленные порядки нельзя – в мире и так много хаоса и беззакония. Мы должны поддерживать законы, какие бы они ни были. Менять их – удел избранных. Например, депутатов. Мы с вами обязаны исполнять правила и законы – тогда мы будем честными и добропорядочными гражданами.

– Уважаемый, не знаю как вас величать, вы сами нарушаете человеческие законы, грабите честных людей, которые добывают хлеб своим трудом. Когда я пришел сюда, «Рахат» был в полном запустении, как и многие другие пансионаты на Иссык-Куле. Я поднял его из руин, сегодня он лучший на побережье. Когда меня назначили управляющим и спросили, сколько я хочу получать, я ответил: «Не платите мне ни копейки. Когда я что-то сделаю, сами определите, сколько стоит мой труд». Мне платят достойную зарплату. За что, извините меня, платить вам?

– Да, вы правы, уважаемый Бахруль Халимжанович, вы настоящий мастер своего дела. «Рахат» на самом деле лучший отель на Иссык-Куле. На вас смотрят и равняются, поэтому очень важно, чтобы вы не нарушали установленный порядок.

– Вы издеваетесь надо мной? – вскричал, не выдержав, Бахруль Халимжанович. – Я вам в отцы гожусь, не смейте говорить со мной в таком тоне! Я честный человек, а вы бандиты! Я не желаю играть с вами в ваши игры!

– Я вам все же советую подумать, – видимо, посетитель привык к таким взрывам эмоций, и держался спокойно. – Вы один не перевернете мир. И потом деньги, которые вы должны заплатить мне, пойдут на пользу людям Прииссыкулья. Я им построю дома, отремонтирую дороги, приглашу туристов из разных стран. При мне жители Иссык-Куля будут процветать, и они об этом знают. Я ничего от них не скрываю. Они все как один отдадут голоса за меня. Скоро я стану депутатом. Вот тогда я смогу изменять законы. Хотя навряд ли вы освободитесь когда-нибудь от уплаты денег. Вы пользуетесь нашим достоянием и обязаны платить за это. Иначе скоро местные жители будут сидеть на горах и издали смотреть на свой Иссык-Куль. Все побережье захватите вы: узбеки, казахи, русские, иностранцы. Даже «новые киргизы» не пускают в свои отели нас, несчастных местных жителей. Лицом мы не вышли, денег у нас нет покупать путевки по бешеным ценам в их отели. Люди говорят, дешевле на Канарские острова или в Таиланд съездить отдохнуть, чем на родном Иссык-Куле позагорать. Дерете вы с нас три шкуры, так надо иметь совесть и делиться с настоящими хозяевами Иссык-Куля. В общем, уважаемый Бахруль Халимжанович, сроку вам даю три дня. Вы должны внести требуемую сумму моему человеку.

– Вздор! – взорвался директор. – Вы несете настоящий вздор. Вы – бандит. Таким, как вы, не место в правительстве! И не надо ждать три дня – я не изменю своего решения. Попрошу освободить мой кабинет, мне нужно работать!

Спустя три дня на автотрассе Бишкек–Чолпон-Ата на обочине дороги стоял джип «Мицубиси Паджеро». В кресле водителя сидел, откинувшись назад, Бахруль Халимжанович. Казалось, что он просто прикрыл глаза, собираясь немного отдохнуть, прежде чем въехать в переполненный автомобилями Бишкек. Позади было более двухсот километров пути из «Рахата» по горной, извилистой дороге. Годы уже не те, молодость далеко позади, да и недавний инфаркт тревожил. События последних дней тоже не располагали к спокойной жизни. Хотя Бахруль Халимжанович никогда не мечтал о тихой жизни. Все, что он делал, захватывало его полностью. А интересы директора были разносторонние: его влекла история тюркского народа, любил путешествия, литературу. Восточная поэзия была настоящей страстью Бахруля Халимжановича. Длинную аллею, ведущую от отеля «Рахат» к пляжу он уставил щитами с изречениями древних мудрецов. Пусть люди станут мудрее и добрее, прогуливаясь по аллее и читая вечную мудрость. И сегодня всю дорогу Бахруль Халимжанович услаждал слух своей попутчицы-бухгалтера, едущей с отчетом в Бишкек, стихами Низами, Омара Хайяма и Рудаки.

Директор не открыл глаза, когда рядом остановился серый мерседес и из него вышел молодой человек. Парень неспешно подошел к джипу, на ходу вытаскивая пистолет из-под полы пиджака. Он методично разрядил всю обойму магазина в мирно дремавшего Бахруля Халимжановича, и, не обращая внимания на визжавшую от испуга женщину, так же неспешно сел в свой автомобиль, и кивнул шоферу.

Джип остался стоять на обочине. Бахруль Халимжанович продолжал лежать, откинувшись на сидение и только потоки темной крови, заливавшие костюм и резиновый коврик под ногами водителя, говорили о том, что случилось непоправимое. Через некоторое время дверца джипа тихо открылась и из машины на асфальт осторожно выползла женщина. Она кое-как поднялась на ноги и медленно побрела назад, где невдалеке виднелись навесы торговцев овощей.