В поисках джинна

Вместо ответа мальчик вдруг опечалился, залез в бочку, в которую, очевидно, я врезался головой, и принялся дальше с аппетитом хрустеть яблоком. Оглядевшись, я понял, что нахожусь на корабле, а вокруг вода. Штиль. Ветер не дует, паруса висят, корабль не двигается. Вдалеке, очень-очень вдалеке, в дымке, угадывался остров с вулканом и пальмами, а вот поближе, но все равно, вплавь я бы это расстояние не преодолел, невысоко над водой висело большое кольцо то ли из стекла, то ли из прозрачного пластика.

— Где мы? — спросил я.

Вытянул из бочки худенькую руку, юнга ткнул пальцем в небо. В голубое небо, в котором ярко сиял Южный крест. Четыре большие золотые звезды и одна маленькая.

«Понятно, еще один мини-мир», — устало подумал я, уже почти не удивляясь.

— А где команда?

— Уплыли на шлюпке.

— А повешенные? — осторожно уточнил я.

— И повешенные.

Тоже почти не удивился. Я уже имел дело с артефакторами — людьми, привязанными магией к волшебным предметам, и знал, что они ещё и не на такое способны.

— Куда поплыли? На остров?

Мальчишка вылез из бочки наполовину, облокотился на край и глянул на меня, как на полоумного.

— Нет. Что там делать? Там одни каннибалы живут и вообще скукотень. Они к выходу поплыли, как только тот открылся, — юнга кивнул на прозрачное кольцо.

— Тебя, почему с собой не взяли?

Мальчик опять опечалился и вместо ответа спросил:

— Яблочко хотите?

Яблоко я не хотел, а хотел вернуться обратно, в нормальный мир. Я вздохнул и… флаг на мачте немного трепыхнулся, а паруса слегка надулись. Мальчишка посмотрел на меня с нескрываемым восторгом. Ободренный его вниманием, я уже специально подул на паруса и корабль поплыл. Как только фрегат тронулся с места — на людоедском острове начал извергаться вулкан, оранжевые потоки лавы потекли в воду. От закипающей воды потянуло мятой, мелиссой и сосновыми шишками. Это хорошо прочистило мне носовые пути и застуженные бронхи, но с непривычки я вскоре устал дуть.

— Давай! Давай! Давай! — подбадривал меня юнга.

Из последних сил я «додул» фрегат для кольца и крикнул юнге, чтобы он выбирался из бочки.

— Нет, — заупрямился вдруг мальчик.

Мне очень не хотелось брать с собой артефактора, и будь юнга взрослым, я бы и время тратить не стал. Но не мог же я оставить беззащитного ребенка на пиратском корабле поблизости от извергающегося вулкана и каннибалов? Схватив мальчишку за руку, я стал тащить его из бочки.

— Пойдем, здесь опасно!

Вулканическая лава лилась огненной рекой в сторону фрегата, а вода кипела так, что пар стал обжигать кожу. Мне казалось, что вот-вот и я покроюсь красными волдырями даже под одеждой, а на юнгу жар, казалось, совсем не действовал.

— Не могу, — сказал мальчик, вырвав с недюжинной силой руку. — Я здесь взаперти.

— Заперт? — удивился я. — Тебя никто не держит, горе луковое. Ты свободен!

— Свободен? — с сомнением протянул юнга.

— Да!

Мальчишка пулей выскочил из бочки, прижимая к груди цветастый узелок.

— Свободен! — закричал он. — Александр ибн Александрович — ты самый великий маг, что я встречал за всю жизнь! Спасибо! Буду должен!

Он чмокнул меня в щеку и ловкой щучкой запрыгнул в кольцо. Только я его и видел.

Выбравшись из бутылки, я был весь покрыт соленым потом, мечтал добраться до душа, до ванны, но…

— Месье! Месье, осторожно! — кричала Генриетта, указывая лапкой куда-то мне за спину.

Темно-зеленые и буро-желтые бородавки, покрывавшие её кожу, побледнели от страха, а глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит. Я обернулся. Сувенирной бутылки больше не существовало, а вместо неё на полу стояла химическая колба. В ней булькал маленький извергающийся вулкан. Жидкая базальтовая лава выплескивалась из жерла, текла по черным склонам. После каждого выброса магмы вулканчик немного подрастал.

— Нужно заткнуть колбу, иначе всё взорвётся. Так сказал… ээ… гарсон… мальчик, который выскочил раньше вас. Княгиня Лиза говориль мне, что быль, когда артефакт взорвался в Москве в 1812 году. Ой, там такое быль, такое быль… всё гореть…

— Так Москва сгорела из-за артефакта? — я так удивился, что на секунду позабыл об опасности. — И что это был за артефакт?

— Специально изготовленная для обмана имперадора Наполеона фальшивая карта, на которой столицей России был не Санкт-Петербург, а Москва. Когда Наполеон осозналь своя ошибка, он со злости приказаль уничтожить карта и…

Тут раздался такой треск, что стало очевидно, что времени на светские беседы и исторические экскурсы больше нет.

— Чем заткнуть колбу?! — закричал я.