В поисках единственной (СИ)

— Привет, — встал, похлопав по плечу, не акцентируя внимание на переглядывание матери с ним. Потом найду время для разговора с Олегом.

— Ты куда-то будешь уходить? — спросила мать. Я обернулся, пожал плечами.

— Поработаю немного.

— Ты весь в работе.

— Так интересно же, — с этими словами ушел в комнату. Мир линий, расчетов меня захватил. Я сидел над проектом Андрея, задумчиво водя мышкой по экрану. Захотелось кое-какие задумки начертить на бумаге. Огляделся. Моей чертежной доски не было. Неужели выкинули? Торопливо встал. Не обнаружив мать на кухне, направился в родительскую спальню, раз ее и в гостиной не оказалось.

— Мам! — открыл дверь и замер на пороге. Вопрос про доску застыл на губах. Я со всего размаху стукнул кулаком об косяк двери, рассекая кожу до крови. Боль заставила прикусить губу. Мне хотелось взвыть от бессильной злобы, трясясь от безмолвной ярости.

— Олег! — тихо произнесла мать, не спуская с меня глаз. Она лежала на кровати, рядом стоял переносной аппарат для определения сердечного ритма. Брат поджал губы, торопливо направился ко мне. Я отвернулся. Мы прошли на кухню, достали аптечку. Олег попытался взять руку, осмотреть рану, но я грубо его оттолкнул от себя, схватив перекись.

— Дим…

— Что Дим? — процедил сквозь зубы, сверля его негодующим взглядом. — Я же просил тебя ничего не скрывать!!! Какого хера…..Какого хера, я тебя спрашиваю!!!! — заорал на него, боясь даже думать, что могло тут случиться без меня.

— Я попробую объяснить….

— Да пошел ты со своими объяснениями! — неаккуратно намазал зеленкой разбитые костяшки, швырнул карандаш в коробку. Все еще кипя от гнева, ушел в свою комнату, боясь, что не справлюсь со своими эмоциями, врежу брату за молчание. Олег не последовал за мной. И, слава богу. В комнате раскрыл настежь окно, закурил. Было морозно, но безветренно. Чувствовал, как холод пробирался под футболку, кожа покрывалась мурашками. Смотрел в одну точку. Скрыли. Промолчали. А если б…Глаза защипало.

— Закрой окно, еще не хватало, чтобы ты подхватил воспаление! — Олег подошел, закрыл окно, я отвернулся от него, вытирая глаза. — Не сердись. Сейчас уже все хорошо.

Сжав зубы, сел перед ноутбуком, бесцельно щелкая мышкой по каждой папке, открывал разные документы. Я ощущал вкус горечи от разочарования. У меня было стойкое ощущение, что меня игнорировали, обходили стороной. Сам виноват. Надо было вернуться после завершения годичного контракта. А вместо этого хватался за работу, как утопающий за соломинку, а они все принимали без возмущения. И никто слова не сказал против.

— У меня складывается впечатление, что я зря вернулся…

— Дим…

— Я есть, но меня нет. Для вас.

— Ты не правильно все воспринимаешь!

— Да? — порывисто повернулся к Олегу, еле сдерживая свой гнев, свою обиду. — А как понимать? Что мне еще предстоит узнать? Вы все молчали. Даже слова не сказали… — голос дрогнул. — Если б она умерла, тоже промолчали? Я не понимаю смысла этого утаивания!!! — смахнул со щеки скатившуюся слезу. — Я получается чужой… Далекий родственник, которому и не стоит знать о таких вещах!

— Дима! Не говорил чепухи! — брат сел на кровать рядом со столом. — Я понимаю твою обиду, но поверь, если бы не ты, как раз самое худшее и сбылось. А так она еще лет двадцать-тридцать проживет. Еще твоих детей подержит на руках.

— Но год назад, все было хорошо….Наташка приезжала, ничего не сказала…

— Она и не знала. Это случилось после ее отъезда к тебе. Сначала было недомогание, общая усталость. И вместо того, чтобы пойти сразу к врачу, махнула рукой, продолжала работать, заниматься домом, отцом, а потом инсульт. Честно, первую неделю было не до тебя, да и ты, судя по обрывочным фразам подруги своей, не скучал, — он усмехнулся. А мне стало стыдно. — Когда встал вопрос, где брать деньги на операцию, на последующее восстановление, на лекарства, я и помыслить не мог, что мой младший братишка, своими рисунками зарабатывает, чуть ли не как депутат в нашем правительстве.

— Не преувеличивай.

— Я сначала не въехал, откуда у Алены столько денег. Грешным делом подумал, что она продала почку или себя какому-то богатому Буратино. И тут отец признался, что деньги присылал ты, а они с матерью отдавали моей жене для погашения ипотеки.

— И сколько тебе еще надо, чтоб закрыть эту кабалу?

— Я с тебя денег не возьму!

— Я, конечно, не Крез, но что-то есть. Почему бы не помочь брату?

— Лучше тачку себе купи, а то ездишь на метро, как бедный студент.

— Тачка успеется, через пару лет смогу позволить себе как минимум «мерс», если не прогорю.

— Дим, — Олег замялся, неуверенно как-то поглядывал на меня, — Неужели, за свои эти линии, расчеты ты получаешь такие бабки? Может я в свое время ошибся профессией…

— У нас не ценят качественный труд, — задумчиво посмотрел на брата, взяв карандаш. — В Америке любят профессионалов. Врачи там еще больше получают, чем архитекторы. Я слишком одержим своей работой, чтобы довольствоваться малым. В остальном, мне чертовски везет.