В поисках единственной

— Она не только про «сопли» пишет, — подала голос Вика, пристегиваясь. Я сердито посмотрел на дочь, она натянуто улыбнулась, больше не пыталась возобновить разговор. Как Ника, так и я никогда не лезли в работу друг друга. Хотя Никина работа называлась условно, я с улыбкой воспринимал ее редкие походы в редакцию, мысленно умиляясь, когда она довольная возвращалась с гонораром. О том, что жена была популярной писательницей среди женского населения, узнавал от окружающих. Особенно удивлялся, когда партнеры, заказчики, узнав о том, кем приходится мне Вероника, приносили на следующую встречу книги и просили автограф для своих жен.

На работе, закон подлости, тоже пошло наперекосяк. То срывались сроки строительства, то не было поставки материалов на какой-то объект, то сотрудника не было на месте, а заказчику он срочно потребовался для урегулирования каких-то вопросов. Приходилось решать проблемы самому, еле сдерживаясь, дабы не сорваться на очередном косяке. Надо было ехать в область на объект, выслушивать сто пятидесятый раз об изменении той или иной комнаты по размерам. Ненавидел работать с заказчиками, которые все строительство метались из крайности в крайность, приходилось тщательно разжевывать и объяснять, почему та или иная их прихоть не исполнима. Нервная система была истощена. Хотелось швырнуть мобильный телефон об стену, чтобы хоть на день замолк, и никто меня не доставал.

— Я скорей всего не вернусь, все важное, как обычно, — раздраженно бросил Даше, довольно громко хлопая дверью от кабинета.

— Дмитрий Александрович, может вы того, в отпуск пойдете? — девушка слабо улыбнулась. Я сердито на нее уставился.

— Это к чему сейчас такой разговор? — прошипел, прищуриваясь. Даша передернула плечами, но отважно вскинула голову. Ее ценил больше всех в этой компании, настолько к ней свыкся, что с трудом представлял кого-то другого на ее месте. Она была моей офисной «женой», которая стойко сносила все мои перепады настроения, приносила кофе, сигареты, даже коньяк, когда понимала, насколько напряжение вокруг меня было взрывоопасным. Я мог не бояться нарушения служебных отношений, не переживал, как многие начальники о том, что ценный сотрудник уйдет в декрет. Потому что моя секретарша не интересовалась мужчинами, довольно счастлива жила со своей «подружкой» больше пяти лет. И об ориентации никто не знал, кроме меня, она сразу же расставила все точки над «i» в день собеседования.

— Ваше амплитудное настроение немного напрягает. Работаем, как на пороховой бочке! Вернее, как на качелях, то вверх, то вниз! А меня от этой качки немного укачивает! — ее красивые губы изогнулись в усмешке.

— Работать надо нормально, а не следить за моим расположением духа, укачивает ее, видите ли! Можешь объявление повесить, а будете составлять прогнозы по поводу настроения, цепляться начну и без повода!

— Опять на антистрессовых таблетка сидеть, — грустно пошутила Дарья. Поджав губы, вышел из приемной. Идя по коридору, обратил внимание, что люди резко меняли направление, лишь бы не попасть на глаза. Мрачно усмехнувшись, поехал на стройку, где пробыл больше двух часов, заученно улыбаясь, выслушивал щебет жены или любовницы заказчика. Возвращаясь обратно в Москву, стянул через голову галстук, достал сигареты. Прикуривая, мысли вернулись к жене. Ника беснуется! От хорошей жизни. Как бы сказали: с жиру бесится! Потер лоб. Кризис отношений? Наташка как-то говорила, что в браке есть определенные этапы, когда отношения проверяются на прочность. Первый год брака мы прошли играючи, не было свободного времени думать, скучать, выдумать проблемы. Все силы, время, деньги, нервы уходили на стройку дома, на решения проблем в бизнесе, были моменты, когда я не видел Нику неделями из-за работы. Потом все устаканилось, в годовщину мы улетели в Париж, где узнали, что у нас будет ребенок. Семья, родители, родственники, близкие друзья — благодаря Нике не выпадали из моей жизни, она всегда помнила все даты семейных праздников, напоминала мне заблаговременно о торжестве, чтобы я мог сформировать свой рабочий график. Именно она помогла пережить смерть мамы, потом отца, не давала мне закрыться ото всех, погружаясь в свою боль потери. Почему сейчас между нами возникает какое-то непонимание, недовольство друг другом? Привыкли друг к другу? Надо встряхнуть нас, но не было ни сил, ни желания. Затянувшись, заметил на обочине красную машину и девушку, которая смотрела в телефон. Странно, что никто не остановился. Проехав немного вперед, вышел из автомобиля.

— Вам помочь? — подошел к девушке, она обернулась. Мы некоторое время изумленно рассматривали друг друга. Даже во сне не мог предположить, что смогу на трассе с ней встретиться.

— Здравствуйте! — она весело мне улыбнулась. — Я смотрю, вы уже починили бампер. Я тоже. А тут опять неприятность.

— А что случилось?

— Колесо лопнуло.

— Запаска есть?

— В том то и дело, что нет. И телефон как назло сел, зарядки нет, не могу позвонить.