В поисках энергии: Ресурсные войны, новые технологии и будущее энергетики

Потеря теплоносителя привела к аварийной ситуации на АЭС «Фукусима-Дайити», которая развивалась в течение нескольких недель: взрывы водорода, разрушение защитных оболочек реакторов, выход радиации в окружающую среду, пожары, а главное, частичное расплавление активных зон реакторов. Облаченные в защитные костюмы работники АЭС при свете ручных фонарей с риском для жизни восстанавливали подачу воды в реакторы, откачивали радиоактивную воду, чинили резервный генератор и восстанавливали работу системы управления. Тысячи жителей прилегающих районов были эвакуированы. Изначально аварии был присвоен четвертый уровень опасности, но позже он был повышен до пятого, а затем и до седьмого, наивысшего. Такой же уровень опасности был присвоен аварии на Чернобыльской АЭС четверть века назад, правда, радиоактивное загрязнение на АЭС Фукусима-Дайити оказалось гораздо менее серьезным. Тем не менее масштабы аварии были столь велики, что, по оценкам, на доведение реакторов до «холодного состояния» требовалось от шести до девяти месяцев. Но лишь в апреле 2012 г. Tokyo Electric официально объявила о том, что было очевидным — реакторы получили такие серьезные повреждения, что не подлежали восстановлению.

Эта авария поставила под угрозу перспективы атомной энергетики в мире. Строительные конструкции электростанции во время землетрясения существенных повреждений не получили. Авария стала следствием стихийного бедствия, а также ошибок при защите объекта от морской воды, при выборе места расположения резервной системы электроснабжения и при оценке возможной высоты цунами. Если бы электростанцию не затопило, аварии, скорее всего, не произошло бы. Помимо этого, японские власти оказались не готовы к ликвидации последствий ядерной аварии.

Летом 2012 г. в независимом докладе, подготовленном для японского парламента, был представлен критический анализ произошедшего. Его авторы пришли к выводу, что «катастрофа была техногенной» и стала результатом самоуспокоенности, усугубленной слишком тесными связями регуляторов, компании и политиков. В основе всего этого лежала «культура», не позволявшая признавать, обсуждать и готовиться к маловероятной, но чрезвычайно масштабной и опасной аварии. Как следствие, «многие возможности по ее предотвращению» не были использованы, а «существующие меры» оказались «совершенно недостаточными». Руководство атомной отраслью в Японии также не извлекло уроки из «аварий на АЭС Three Mile Island и в Чернобыле». (Некоторые из этих уроков были отмечены в упомянутом выше письме адмирала Риковера президенту Картеру в 1979 г. после аварии на АЭС Three Mile Island.) В докладе подчеркивалась необходимость создания нового регулирующего агентства, независимого от департамента атомной энергетики правительства, как ключевой элемент «фундаментального реформирования» отрасли20.

В 2012 г. был создан новый орган — Управление ядерного регулирования. Но то, что такая авария произошла, а также сложности и время, понадобившееся, чтобы взять ситуацию под контроль, серьезно пошатнули уверенность политиков и общественности по всему миру, которая существенно выросла за четверть века после Чернобыля.

По оценкам, Японии на полную ликвидацию последствий землетрясения и цунами потребуется несколько сотен миллиардов долларов. Такого ущерба от стихийного бедствия мировая история еще не знала. Доверие к атомной индустрии было серьезно подорвано, как и доверие к государственной системе. За четыре года, прошедшие после аварии, часть японских АЭС были выведены из эксплуатации. Остальные были закрыты. Управление ядерного регулирования проводит инспектирование ряда АЭС, чтобы они в скором времени возобновили работу. С идеей вырабатывать на АЭС 50% электроэнергии пришлось распрощаться. Будущее атомной энергетики в Японии остается очень неопределенным. Дискуссии на этот счет не утихают: ряд специалистов предлагают отказаться от атомной энергии вообще, а правительство недавно выступило с предложением вырабатывать на АЭС не более 25% электроэнергии. Сразу после аварии страна значительно увеличила импорт СПГ и нефти для восполнения дефицита электроэнергии. Кроме того, она сделала еще больший акцент на повышении энергоэффективности и возобновляемые источники энергии, в частности на солнечную и геотермальную энергию, а также на научно-исследовательские работы. Благодаря внедрению схемы стимулирования к переходу на возобновляемые источники энергии, в основе которой лежит специальный льготный тариф, за последние три года существенно выросла доля солнечной энергетики.