В поисках Эсмеральды

— Ну… Если человеку все позволять, то он мигом распускается. А Елена Константиновна очень уж с ним носится. А он пьет. И вообще…

Контуры семьи Ярославцевых стали четче. Слабохарактерный пьющий сынок, отец — вероятно, под каблуком у жены, раз до сих пор не удосужился повлиять на Коку. И если Елена Константиновна ведет счета, то она действительно должна быть главной. Шляпный магазин… модистка… Стоп, а к чему Ярославцевым так любезничать с одной из своих служащих? Даже если она делает отличные шляпки…

— Они часто приглашали вас на дачу?

— Нет. В первый раз.

Опалин насторожился. А чего вы хотите? Человека приглашают на дачу, фактически выманивают из Москвы, в его отсутствие объявляют мертвым, захватывают жилплощадь…

— Скажите, — осторожно начал он, — а Ярославцевы как-то объяснили, почему…

— Да что там объяснять, — вздохнула Маруся, пряча платочек в затейливую вышитую сумочку, явно созданную своими руками, — Кока же! Ну, то есть мне так показалось, что меня пригласили ради него.

— В смысле, у вас с ним…

— Нет, нет, нет, — решительно перебила Маруся, поводя мощными плечами, — у меня с ним ничего нет. Ясно? Но я не знаю, может, Елена Константиновна вбила в голову, что я могу как-то… ну… на него повлиять. Она меня все хвалила — ах, вы столько работаете, а как же вы отдыхаете? А танцы? А выпить? И как узнала, что я не пью совсем, то есть вообще, у нее сделался, знаешь, такой задумчивый вид… Ой, ничего, что я на ты?

Опалин сказал, что ничего не имеет против, и при этом самую малость покривил душой. С «ты» и «вы» у него были сложные отношения, в которых он и сам хорошенько не успел разобраться. Он вырос в среде, где слово «вы» при обращении к собеседнику употреблялось редко. Эпоха вроде бы тоже была за «ты», причем самым решительным образом. И все же Ванечка нет-нет да ловил себя на том, что ему куда больше по душе, когда к нему обращаются на «вы». Во-первых, он вырастал в собственных глазах; во-вторых… Но кроме этих первых, вторых и сотых соображений, были еще неписаные правила по работе со свидетелями. Не стоит настраивать свидетеля против себя — по крайней мере, до того момента, когда он выложит все, что знает. И поэтому Ванечка улыбнулся и объявил, что все в порядке.

— Напрямую Елена Константиновна мне ничего не говорила, но я думаю, что у нее возникли планы насчет меня и Коки, — быстро продолжала Маруся, преданно глядя на собеседника. — И она меня пригласила на дачу, чтобы посмотреть, как мы с ним поладим. Она мне все жаловалась, что у него все время какие-то девушки неподходящие. Мне показалось, что это все было неспроста, но у меня-то самой дачи нет, вот я и решила — какая разница, что у Елены Константиновны на уме, зато я хоть отдохну немножко. Отдохнула, называется…

Опалин вынужден был признаться себе, что все это выглядело не слишком убедительно. И приглашение странное, и предлог, прямо скажем, наполовину додуман потерпевшей. И вообще…

— Скажи, кто-нибудь из Ярославцевых бывал у тебя дома?

— Нет.

— Но они знают, где ты живешь?

— Конечно.

— Как фамилия управдома, который тебя выписал?

Оказалось, что его зовут Галактион Червяков. Из слов Маруси выяснилось, что помимо того, что управдом перетащил всю свою родню в Москву и приставал к какой-то Таське из двенадцатой квартиры, его подозревали в растрате, но доказать ничего не смогли.

— Червяков или эта, как ее — Брындина, которая заняла твою жилплощадь, могут быть как-то связаны с Ярославцевыми?

Маруся вытаращила глаза. Только сейчас до нее дошло, куда клонит собеседник.

— Нет, ну… Откуда мне знать!

— А в ЗАГСе ты была?

— Чего?

— Свидетельство о смерти, — терпеливо разъяснил Опалин, — должно быть зарегистрировано в ЗАГСе. Ты была там? Может быть, произошла ошибка. Умерла какая-нибудь другая Мария Смирнова, например… Ты же не одна в Москве с таким именем и фамилией!

— Если другая, — рассердилась Маруся, — то почему выписали именно меня? И вообще, если хочешь знать, в нашем доме только одна Смирнова, и это — я!

— Какой именно ЗАГС зарегистрировал твою смерть?

Вопрос опять получился крайне неудачным, но Маруся была так взвинчена, что даже не обратила на это внимания.

— ЗАГС… А! В смысле, отдел? Да Хамовнический должен быть, а что?

— Подожди здесь, — сказал Опалин, поднимаясь с места.

Потому что, видите ли, он вообще не обязан был выслушивать Марусю Смирнову. Подразделение, в котором числился Опалин, занималось убийствами и борьбой с бандитизмом, а потустороннее происшествие с модисткой вообще не лезло ни в какие рамки. Так что Ваня должен был послать посетительницу в другой кабинет или указать ей тех, кто мог заняться ее делом — но у него попросту не хватило на это духу, потому что до него Марусю и так несколько раз отфутболивали, она вся извелась и выглядела совершенно потерянной.

2

В кабинете начальника Терентия Ивановича Филимонова Опалин объяснил ситуацию и выразил готовность заняться делом самолично.

— Здесь для нас нет работы, — заметил Филимонов. — Никого ведь не убили.