В поисках гробниц Древнего Египта. Тайны Нефертити, Александра Македонского, Клеопатры

Литерланд пишет, что единственными уликами, указывающими на возможное существование неоткрытой гробницы в этом вади, остаются хижины строителей и втулка саркофага. Что касается первой улики, то исследования ФИНЦ ставят под сомнение предположение Ромера, что в этот район вели многочисленные тропы, по которым доставлялась вода и все необходимые материалы. Археологи обнаружили: хотя тропинки и соединяются с высокогорной дорогой в пустыне, пройти по ним крайне затруднительно, а те ямы на пустынном плато, которые можно было принять за резервуары для воды или колодцы, в действительности являются разработками кварцита или гипса. Ни предполагаемое «поселение», ни фрагмент саркофага нельзя с полной уверенностью датировать тем периодом, когда жил Херихор. И хижины, и осколок песчаника могут относиться к любому другому времени, скажем, к XVIII династии, когда, как известно, в этом районе велось строительство гробниц.

Дальнейшая полевая работа археологов только подтверждает теорию Литерланда. Картер открыл пять «гробниц в виде ямы», которые находились на холме высотой несколько сот метров, за вади, имевшими по его классификации индексы от A до G[212]. Именно там он нашел алебастровый осколок канопы с надписью, содержавшей египетское слово «царь». Экспедиция ФИНЦ нашла эти гробницы, а рядом с ними — хижины строителей и три каменные плиты, обычно используемые для блокировки входа в усыпальницу. Вокруг гробниц были земляные отвалы, валялись глиняные черепки, осколки зеленого камня, вероятно оставшиеся от какого-то сосуда. Ученые проникли внутрь гробниц и обнаружили там шесть комнат, предположив при этом существование еще пяти помещений[213].

С тех пор как в свет вышел первый отчет, экспедиция работает над расчисткой шахт, ведущих в четыре гробницы на входе в вади Бария, идентифицированные как семейные захоронения. В них покоятся две жены и сын Аменхотепа III (отца Эхнатона), его сестра Тиаа и по меньшей мере тринадцать придворных дам. Столь волнующая новость, опубликованная в 2015 году, склоняет нас к мысли, что в этом районе могут быть найдены и другие гробницы XVIII династии, но не усыпальница Херихора. Научный мир с нетерпением ждет полного отчета о результатах исследования.

Горы золота?

Ромер убежден или, по крайней мере, хочет убедить нас не только в том, что гробница существует, но и в том, что она заполнена сокровищами. По его мнению, «Херихора, вероятно, похоронили в золотом гробу, как и Тутанхамона (за 250 лет до этого). В его гробнице должны быть канопы, гипсовые изделия, позолоченные статуи и троны, а вот колесницы там вряд ли найдутся». Стоит признать, что в определенной степени египтология развивается именно благодаря таким допущениям, а быть может, даже зависит от них.

Но не следует забывать и о проблеме, которую поставили перед учеными несметные сокровища, найденные в гробнице Тутанхамона. Это единственное царское захоронение того времени, которое обнаружили в нетронутом виде (не разграбленным в древности). Именно поэтому мы не можем сказать, насколько типичным для Нового царства было хоронить фараона с таким количеством предметов погребального инвентаря. Можем ли мы допустить, что все фараоны удостаивались столь роскошных похорон? Или же смерти Тутанхамона сопутствовали какие-то необычные обстоятельства, из которых следовало, что его гробницу нужно обставить чрезвычайно богато? Если судить по материалу из других гробниц, артефакты из усыпальницы Тутанхамона нельзя признать уникальными по качеству, но как быть с количеством? На этот вопрос ответить невозможно. Стоит также задаться вопросом, были ли похороны других фараонов, верховных жрецов вообще и Херихора в частности обставлены таким же образом, как и погребение Тутанхамона? Вероятнее всего, ответ будет отрицательным.

Херихор был у власти в то время, когда в ответ на участившиеся разграбления стали проводить перезахоронения, создавать общие гробницы, а из старых усыпальниц извлекать большое количество предметов, помещенных туда при первичном погребении. В «Письмах Поздних Рамессидов» приводится приказ Пианха: «Отыщите любую гробницу среди главных захоронений [то есть царских усыпальниц в Долине Царей и окрестностях Фив] и не распечатывайте ее, пока я не вернусь». Но Пианх не старался оградить эту гробницу от расхищения, напротив, он велел никому не входить внутрь, чтобы самому завладеть всеми ее сокровищами. Возможно, опередив мародеров, он планировал пустить это богатство на нужды государства или же финансировать с его помощью свою кампанию против Панехси, бывшего Царского сына Куша[214]. Сейчас общепризнано, что вся затея с перезахоронением, которым руководил Бутехамон, была в определенной степени вызвана желанием монетизировать часть сокровищ, хранившихся в гробницах. Власти официально разрешали вскрытие усыпальниц под предлогом их защиты от разграбления, но при этом рассчитывали с их помощью поддержать пошатнувшуюся экономику[215].