В поисках Янтарной комнаты (Сборник)

– Нет, – коротко ответил поручик, ненадолго обернувшись, и продолжил наблюдение.

– Приедут, никуда не денутся, – весело отозвался Пуришкевич. – Распутин уже обречён. Как только он отведает нашего десерта, нужно будет по-быстрому сбросить тело воду.

– Надо будет не забыть гири привязать, чтобы не всплыл. Кстати, Вы их принесли? – спросил Пуришкевича Дмитрий Павлович.

– Да, вот они, в сумке под столом, – Пуришкевич задел ногой сумку, и там что-то зазвенело.

– Едут! – внезапно воскликнул поручик Сухотин, задёргивая занавеску.

Пуришкевич и Дмитрий Павлович вскочили из-за стола, и Пуришкевич быстро сказал:

– Поручик, включайте граммофон, он должен думать, что здесь шумная вечеринка.

Тогда Сухотин подбежал к граммофону и завёл заранее подготовленную пластинку.

В это время на улице остановился автомобиль князя, и Юсупов с Распутиным вышли на улицу.

– Да у Вас гости? – спросил Распутин, показывая на освещённые окна, из которых раздавались голоса, и играла музыка.

– Да, похоже, что гости Ирины ещё не ушли. Давайте пока что спустимся вниз в столовую, они должны скоро разойтись, и тогда я Вас представлю жене.

– Хорошо, Феликс, я подожду, – согласился с ним Распутин.

Юсупов открыл дверь, они вошли внутрь и оказались на лестнице, соединяющей его личные апартаменты с подвалом, который специально для сегодняшней ночи был переоборудован в столовую.

– Спускайтесь вниз, – сказал Юсупов.

Распутин начал спускаться по лестнице, а князь быстро закрыл дверь на ключ и пошёл следом.

Войдя в столовую, Юсупов пригласил Распутина сесть за стол, а сам сел напротив. На столе были расставлены закуски и угощения, а на отдельном столике стоял растопленный самовар.

– Григорий Ефимович, прежде чем я представлю Вас Ирине, я хотел бы с Вами поговорить.

– Как скажешь, Феликс, давай поговорим, – ответил ему Распутин.

– Может быть, желаете чаю? У меня к нему есть очень вкусные угощения.

Распутин посмотрел на стол и кивнул.

– Отчего же, можно и чаю.

Тогда князь поднялся из-за стола, подошёл к самовару и налил чай в 2 кружки. Поставив одну из них перед Распутиным, он придвинул поближе к нему тарелку с пирожными и сказал:

– Попробуйте вот эти, они очень вкусные.

Сам же обошёл стол, занял своё место и стал наблюдать, как Распутин берёт с тарелки одно пирожное. Откусив почти половину, он одобрительно покивал и, не прожевав до конца, произнёс:

– Да, мне нравится.

«Ну что за деревенский мужик, никакой культуры» – презрительно подумал Юсупов, глядя на то, как Распутин говорит с набитым ртом. Вслух же он сказал:

–Вы ешьте, ешьте, раз нравятся, не стесняйтесь.

Тогда Распутин доел пирожное, и запил его чаем.

– Вы знаете, Григорий Ефимович, нам с Вами нужно наладить хорошие отношения. В последнее время у нас возникли некоторые недопонимания, и мы совсем не общались. Я очень переживал из-за этого, ведь я всегда был на Вашей стороне и придерживался тех же самых взглядов на судьбу России, что и Вы. Она мне точно также небезразлична. Я очень надеюсь, что мы сможем найти общий язык.

– Ну что ты, Феликс, мы ведь с тобой не враги, – улыбнулся ему Распутин, а дальше завёл долгий разговор о будущем России.

Феликс слушал его, кивал в знак согласия, иногда отвечал на какие-то вопросы, а сам всё смотрел на него и ждал, когда же подействует яд. Но состояние Распутина, казалось бы, почти совсем не изменилось. Лишь только лоб его покрылся испариной, и он время от времени вытирал его ладонью, приговаривая, что становится слишком жарко. Наконец, закончив свои рассуждения, продолжавшиеся более часа, он прислушался к музыке и голосам, которые раздавались наверху, и нетерпеливо произнёс:

– Когда ты уже познакомишь меня с княгиней? Уже поздно.

– Совсем скоро, – ответил Юсупов. – Сейчас уже гости должны разойтись. А нам же, в знак примирения, предлагаю выпить вина.

– От вина я не откажусь, – ответил Распутин.

Весь предыдущий час князь сидел ни жив ни мёртв. Как же так? Распутин съел отравленное пирожное и сидит себе спокойно, разговаривает. Нужно, чтобы он выпил отравленного вина. Феликс налил Распутину в бокал его любимую мадеру, в которую предварительно был подмешан яд, а себе белое вино.

– Ну, за Ваше здоровье, – произнёс Феликс и сделал глоток из своего бокала. Распутин же выпил всё до дна.

Затем Юсупов пытался говорить с ним на различные темы, с каждой минутой всё больше холодея внутри. Он уже понимал, что яд совсем не берёт Распутина, словно старец и правда был колдуном.

– Хватит, Феликс, – внезапно на полуслове оборвал его Распутин. – Я уже устал. Я не могу больше ждать и поеду домой.

– Сейчас, я всё выясню, – вскочил из-за стола Юсупов. – Подождите несколько минут.

Он побежал наверх, где его ждали остальные заговорщики.

– Всё, что про него говорят – чистая правда! – воскликнул он, забегая с горящими глазами в кабинет. – Яд не берёт его. Мне даже кажется, что он обо всём догадывается.

– Он съел пирожное? – спросил доктор Лазоверт.

– Да, и пирожное съел, и бокал вина выпил. Ему всё нипочём. Что будем делать?

– Да пусть уходит с миром, – сказал взволнованно Дмитрий Павлович.