В поисках Янтарной комнаты (Сборник)

– Однажды поздно вечером я возвращался из области, и у меня сломалась машина. Телефон разрядился, и я не мог вызвать эвакуатор. Недалеко от дороги я увидел посёлок. Как оказалось, этот посёлок был цыганским. На мою просьбу вызвать эвакуатор они ответили, что сами всё сделают, у них есть человек, который хорошо разбирается в технике. Меня же они пригласили к себе на ночлег. Я его принял, потому что отказываться с моей стороны было бы невежливо. Так я и познакомился с Бароном. Мы разговаривали с ним полночи, он оказался интересным собеседником и у нас с ним сложились довольно тёплые, приятельские отношения. Когда же я проснулся утром, то оказалось, что мою машину отремонтировали, и даже подогнали к дому. Я поблагодарил их за гостеприимство, за помощь, и уехал. С тех пор мы время от времени встречаемся с Бароном, общаемся.

– А у них там только цыгане живут?

– Да, это целиком цыганский посёлок, там примерно сорок-пятьдесят домов. Все они либо родственники, либо друзья, чужих там совсем нет.

Алексей сбавил скорость, свернул с трассы, и Настя увидела невдалеке большой посёлок. Дома в нём были добротные, большие, все как на подбор. Но, когда они въехали в сам посёлок, то Настя увидела, что один из домов гораздо больше, чем другие дома. У него-то Алексей и остановил автомобиль.

– Приехали, – сказал он Насте. – Это и есть дом Барона, в котором он живёт со всей своей большой и дружной семьёй.

Как раз в это время из дома высыпали люди – мужчины, женщины, дети. По всей видимости, они встречали дорогих гостей. Следом за ними вышел упитанный мужчина, посмотрел на машину, развёл руки в сторону и пошёл навстречу с добродушной улыбкой.

– Ну, пошли, – улыбнулся Алексей Насте, и они вышли из машины.

– Лёша, дорогой, сколько лет, сколько зим, – радостно говорил Барон, сжимая его в своих крепких объятиях.

– Рад тебя видеть, Барон, – ответил Алексей, когда Барон отпустил его. – Познакомься, это моя жена Настя.

– Рад тебя видеть, красавица, – учтиво поклонился Барон. – Проходите в дом, будьте моими гостями.

Настя и Алексей улыбнулись ему и пошли в сторону дома. Вся ватага, выбежавшая их встречать, во главе с Бароном, направилась следом за ними.

Глава 37

Настю и Алексея посадили за стол, на котором стояло множество различных угощений. Было видно, что в этом доме любят и ценят гостей. Вместе с ними за стол сел только Барон. Все остальные разошлись по другим комнатам.

Хоть они и позавтракали дома, но, чтобы не обидеть хозяина, всё-таки отведали некоторые блюда. Сначала они поговорили на отвлечённые темы, Алексей рассказал Барону, как они с Настей познакомились и полюбили друг друга, Барон рассказал о своей семье. Потом он спросил Алексея:

– Скажи, Лёша, ты со своей супругой-красавицей ведь приехал ко мне не просто так? У тебя есть какое-то дело?

– Да, Барон, – ответил Алексей. – Мы сейчас расследуем одно интересное дело, которое касается Александра Сергеевича Пушкина, и в этой истории появился один цыган. Мы подумали, что ты можешь знать, кто это такой.

– Цыган из нашего времени или из времени Пушкина? – уточнил Барон.

– Нет, не из нашего. Он жил в 19 веке.

– А какая о нём есть информация?

– Информации на самом деле не так уж и много. В 1835 году в психиатрической лечебнице под Санкт-Петербургом находился один человек по Фамилии Вересов. К нему однажды пришли два человека. Первый – мужчина славянской внешности по кличке Гром, а второй цыган. Мы выяснили, что первого мужчину звали Василий Громов. Больше, к сожалению, у нас никакой информации нет.

– А больше и не нужно, – задумчиво сказал Барон.

– Так Вы знаете, что это за цыган? – быстро спросила Настя.

– Да, я слышал эту историю, хоть и думал, что это всего лишь легенда. И цыган этот мне хорошо знаком.

Он некоторое время молчал с таким видом, словно доставал из памяти давно забытые моменты, а потом начал рассказывать.

– Человек по кличке Гром – личность довольно известная. А если ещё и дело, как вы говорите, касается Пушкина, то я знаю только одного цыгана, подходящего под это описание. Его звали Михель, он был из Бессарабии. История эта началась в 1822 или может в 1823 году, я точно не знаю. Тогда Александр Сергеевич Пушкин находился в южной ссылке и около месяца жил в таборе у бессарабских цыган. Михеля в то время там не было, так как его отправили куда-то по важному поручению. Зато там была его невеста по имени Земфира, и она закрутила роман с Пушкиным.

– Так это правда, что Пушкин написал поэму «Цыгане», опираясь на свой личный опыт? – спросила Настя.